|
|
|
|
Универсальное описание Крыма - В.Х Кондараки
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:08 AM | Сообщение # 46 |
 Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Сверх Симеиза и Лимены цепь гор была разделена пополам значительными огненными извержениями. Подобное извержение как клин около Ай-лию, близ Ласпи от соседственных скаль и произвело изумительный хаос в окрестностях Биюк-Ламбата, Аю-дача, Гурзуфа, Судака и др. местностей.
Вследствие разрыва и разложения вонючего и юрского известняка образовались многие прекрасные пещеры, послужившие отчасти истоками вод, орошающих Тавриду*.
Такова первая группа земли нептунической или осадочной, которая возвысилась из недр моря, образовавши продолжительную узкую полосу и которая кажется, долгое время составляла остров.
На скверную подошву вышеупомянутого острова упирается ряд новейших формаций. Там замечают, однако значительный пропуск, потому что группы угольной, пестрого песчаника, альпийского известняка, раковистого известняка и кейпера совершенно не встречается. Этот второй ряд начинается группой юрасовой, на которую опирается мел, известняк с нуммулитами сперва третичный и, наконец, четверичный. Они образуют каждый сам собой весьма заметный ряд слоев, почти горизонтальных, которых однообразие усматривается в обширной Таврической степи. Повсюду степь эта должна была сходиться непосредственно с подошвой Таврического хребта, как это находим к востоку от Карасубазара, но вместо того примечается, что от Карасубазара до Георгиевского монастыря** не столь глубокая долина лежит вдоль подошвы возвышенного хребта, отделяя, таким образом, древнюю группу горных пород от новой, которая представляется невысокой стеною, параллельной с главной цепью гор. Эта долина наполнена извержениями базальтическими, трахическими или скорее диоритическими, которые преимущественно лежать пред отверстиями, коими Салгир, Алма и Бадрак изливаются в степь. Этот ряд плутонических пород соответствует извержениям и кратерам того же рода, которые с другой стороны хребта находятся вдоль моря и совершенно отделяют всю эту половину Таврической системы от Чатыр-дача до Балаклавы.
Группа, собственно называемая юрасовой, которая простирается вдоль долины плутонических пород, является только в виде отрывков, изорванных и отделенных, лежащих на филаде. Известняк юрасовый, кажется незначительной толщины. Это желтый известняк, зернистый, прерываемый нетолстыми слоями желтого песка, переполненный значительным количеством зубчатых устриц и полипов.
Юрасовая группа приобрела большое развитие на правом берегу малого Салгира, позади Мамака, где ее почти горизонтальные, хотя и неровные слои, покоятся почти непосредственно на подошве горной цепи.
Низшие слои этой группы состоят из оолитов. Земля сланцевая, зернистая, синеватая или черноватая простирается между двумя пластами oolithe miliaire. Она различной толщины и заключает близ дер. Терен-Аира остатки юрасовых лигнитов, которые происходят от обугленных древесных стволов, рассеянных в пласте. Верхние пласты состоят из оолита в крупных зернах с окаменелостями и полипами, из серого листового сланца, coral-rag или полипового известняка, наполненного трубочками кораллов.
Близ Симферополя и Мамака юрасовый известняк перемешан с квартовыми голышами, остатками сланца, спаянными желтоватым цементом, в котором довольно часты полипы и остатки других зоофитов.
Восходя по долине малого Салгира и перешедши чрез Мамак, при столкновении пудингов и порфиров усматривается кряж, который закрывает к востоку, словно стена, долины двух Салгиров и простирается от Джаматая до дер. Ени-сала, где он соединяется о главной цепью гор и упирается потом на красные пудинги. Эта стена, кажется, закрывает с этой стороны жерло плутонических извержений. На пространстве 20 верст она изрыта многими трещинами, которые проникают в центр масс и оканчиваются, как безвыходные улицы. Проникнувши в. них легло изучить всю почти толщину юрасового пласта.
Группа мела заключает, считая снизу:
1) Толстый слой жирного беловатого рухляка, образующий ряд низких округленных холмов впереди главной стены.
2) Рухляк жирный, синеватый расположен пластами и заключает различные виды окаменелостей.
3) Пласт то рухляковый, то меловой, заключающий зеленый трубчатый мел с множеством различных пород животной материи.
4) Молас меловатый, хлоритовый.
5) Мел рухлистый белый.
6) Желтый мел, богатый окаменелостями.
7) Мел рухлистый белый, твердый с изломом угловатым.
8) Рухлистый мел белый, шарообразный или миндале видный. Его масса, кажется, смешана со слюдистыми частицами.
9) Мергель или зелено-синеватый песчаник, удоборазрушаемый, в 40 футов толщиной.
10) Нуммулитический рухляк, довольно плотный, 30 ф. толщины.
Третичная формация начинается слоем известняка, спаянным белой мелоподобной массой, ломающейся кусками. Отдельно лежащие массы его представляют подобие сводов, башень и т.п. В особенности в Бахчисарай, и Каралесе. В этом слое часто встречаются пещеры.
Известняк нуммулитический переходит на всей поверхности в беловатый рухляк, в котором почти нет окаменелостей. Этот слой имеет почти 70 ф. толщины.
Восходя мало-помалу, рухляк этот содержит в себе маленькие кварцевые камушки, смешанные с улитками, затем все более и более содержит кремнезема и переходить в желтый кремнистый известняк, который находится на вершине всех холмов, образующих будто второй ярус этой формации. Известняк становится все более и более зернистым, почти юраский оолит, вследствие множества раковин с камушками, из которых он сложен. Раковины эти также третичного образования, но гак разрушены, что трудно определить их род.
Ряд крымских формаций оканчивается огромным слоем известняка новейшего, четверичного образования. Известняк этой формации составлен из различных родов раковин, более или менее разбитых, мало связанных известковым желтым или беловатым цементом, которые отчасти продолжают жить в Черном море. В этом известняке или лучше сказать в слое красной глине, лежащей между слоями известняка, встречаются кости млекопитающих.
В углублении Керченского полуострова, формация третичная и четверичная заменена следующими слоями, начиная снизу:
1) Большой слой глины листовато-образной, серого и серовато-бурого цвета простирается от 600 до 900 футов над поверхностью моря.
2) Слой от 6 до 10 верш. толщины, отверделой глины, сыровато-голубой.
3) Известняк рухлистый, довольно плотный от 4 до 5 вер. толщины.
4) Слой узкий от 1 до 2 верш. песчаной породы, наполненной внутри слоем нитеобразного гипса, белого и полупрозрачного.
5) Рухляк серый или иногда белый, чрезвычайно мягкий, слой которого имеет от 8 до 10 вер. толщины.
6) Рухляк серый тверже предыдущего в аршин толщины.
7) Известняк плотный сыровато-белый, наполненный кораллами до нескольких сажень в толщину. Это тот известняк, который со своими округленными вершинами, наполненными полипами, смешивается с могилами, окружающими Керчь.
8) Степной известняк бело-желтоватого цвета, из которого построена Керчь, имеет от 3 до 4 сажен толщины.
9) Другой известняк серого цвета, наполненный оттисками различных моллюсков, раковины которых совершенно белы на поверхности. Этот слой имеет 2 аршина толщины.
10) Известняк довольно твердый, плотный, сложенный из сдавленных раковин, которых нельзя узнать. Известняк этот чрезвычайно разъеден и с одной стороны слоя имеет 2 аршина толщины.
11) Слой глины рухлистой сыроватой, марающий, сложенный из маленьких раздробленных раковин в 1? арш. толщины.
12) Слой рухляка мягкого, серовато-бурого, содержащего в больших размерах, оттиски различных раковин и имеющего в толщину от 2 до 3 сажен,
13) Известняк, образующий подошву слоя железо-болотистой руды, сложенный почти из больших cardium, входящих один в другой цвета серо-буро-темного.
14) Слой в 3 и 4 аршина толщины, составленный из водной окиси железа или болотистой железной руды, плотного, землистого и ломкого излома, перемешанный с большим количеством маленьких шариков землевидной фосфорнокислой окиси железа. В этом слое множество окаменелостей и прекрасных кристаллов вивианита (кристаллизованная фосфорнокислая окись железа) иногда это соединение в не кристаллизованном плотном виде Paludina vivipara, Lymnaea auricularia Lam., находится в смешении с turbo и несколькими родами больших cardium. Иногда эти окаменелости покрыты маленькими блестящими кристаллами гипса. Место, где можно наилучше изучить этот любопытный слой, находится в Камыш-буруне.
и 15) Слой глины рухлистой, содержащей некоторые оттиски раковин от 4 до 5 сажен толщины. Сверх всех этих слоев находится еще слой чернозема, переменной толщины, но 'очень плодородного.
Наружный вид гор
Главнейшая цепь Крымских гор становится заметной с минуты вступления на Таврический полуостров. Вид ее с окрестностей Перекопа, т.е. за 150 верст кажется каким-то облачным возвышением на юго-восточном горизонте, в центре которого наподобие громадной палатки выдвигается Чатыр-даг, синеющий на бледно-голубом фоне атмосферы. По мере въезда внутрь страны, горы эти принимают все более и более возрастающий вид и окрашиваются в более темные цвета. С приближением к Симферополю, они, не смотря на 30-ти верстную отдаленность свою, становятся настолько явственными, что легко проследить за их формой, полянами, оврагами, каменными выступами и местами, заросшими растительность. Отсюда Палат-гора принимает свой величественный вид и вселяет доверие к той высоте, которая определена ей научными исследованиями.
Эта громадная цепь гор, выдвинутая с южной стороны теперешней береговой линии, представляет, как уж замечено было, резкое отличие в климатическом отношении страны и делит ее на две неравные части, противоположные условиями в особенности для растительного царства. Вследствие их никогда почти в степную половину не проникают легкие ветры с юга, а в загорную северные и западные.
Если б взглянуть на горы Крыма a vol d’oiseau положение их представилось бы в следующем виде: От высшей точки их идут к северо-западу и юго-востоку отклоны, образующие то широкие уступы, заросшие разноцветными коврами лесной растительности, то скалистые брони в подобии шпилей и контрофорсов, то отвесные пропасти, исчезающие в мрачной глубине трущоб и оврагов, где струятся лентообразные ручьи воды, впадающие в них с шумом, нарушающим всеобщую тишину
Присматриваясь с большим любопытством, воздухоплаватель нашел бы, что образование этих гор представляет продолжительную беспрерывную последовательность действий огня, соединенную с бесконечным множеством малых переворотов; что они начинаются издали сначала редкими холмиками и оврагами, потом холмики эти все более и более изменяются длиной, высотой, формой и наслоением. Дальше холмы сближаются и принимают чрезвычайно разнообразные виды то в подобии конусов, шапок, призм, крепостей, уродливых животных с каменным покровом сверху и по бокам или с разноцветными полосами обнаженного наслоения. Разнообразность не перестает поражать до тех пор, пока эти предвестники соседства высших гор не исчезнут в виду более правильной цепи, из которых последняя, имеющая протяжение от окрестностей Севастополя до Феодосийской бухты, есть самая высшая и самая длиннейшая. Весь хребет этот известен был в древности под общим названием Калафаты, что происходить от греческого кала хорошая и фата еда, свидетельствующих о великолепных пастбищах и поныне обращающих внимание туземцев. В наше же время его именуют Яйлой от татарского глагола Яймах растягивать, в смысле представляющем гладкие или растянутые пространства.
Северо-восточный вид Калафаты с возвышенности мог бы быть очерчен нами следующим образом: зарождаясь ничтожным выступом у Херсонеского полуострова, он постепенно подымается все выше и выше и образует то отвесные стены над морем, то провалы и котловины, то подобие гигантских бассейнов, то чудовищные ветви или отрасли, в промежутке которых бегут реки и великолепно растут садовые деревья. За Палат-горой разнообразие уступает более обыкновенным формам, которые по мере направления к востоку становятся менее и менее интересными для наблюдателя издали. Не таковой является эта же цепь с обратной приморской стороны. Вырастая сплошной стеной от Георгиевского монастыря, она то выдвигается вперед в грозном образе пирамиды, то уклоняется назад, образуя фантастически узоры колоссальных гигантов пепельного цвета, то рассыпается обломками, сгибается, то вновь выпрямляется, то отделяет выступы к морскому берегу, то рассекается оврагами, чернеющими от обнаженных пластов шифера и вдруг превращается в гигантскую скалу, испещренную как бы складками 1г морщинами, над которой выдвинулся Ай-Петринский шпиль, господствующий над вечнозеленой рощей сосновых и кипарисных дерев счастливой Алупки.
За величественным Ай-Петри цепь гор нисколько уклоняется к северо-западу и образует впереди чрезвычайно живописные скалы, как бы отброшенные от себя для украшения этой местности. У Ялтинской бухты Яйла, оттянувшись назад, принимает вид полукружия. Здесь она имеет самую высокую возвышенность и самый красивый вид. За Массандрским лесом главный хребет принимает направление к северо-востоку и, не обнаруживая более скалистых утесов, по мере приближения к Палат-горе, все более и более понижается. В дальнейшем протяжении Яйла переименовывается в Карабе-Яйла и не представляет ничего особенно замечательного: ее сначала оголенная масса приближается к морскому берегу, а затем более или менее понижаясь, беспрестанно разветвляется и дробится на отдельные группы, обросшие лесной растительностью. Это изменение местами представляет однообразие, местами же являет чрезвычайно приятные для глаза картины, но вообще не носить того величественного образа, каким Калафата может гордиться в центрах своего протяжения.
В этих немногих словах мы имели в виду познакомить читателей наших с общим видом Крымских гор, но теперь пройдем по самому хребту Яйлы и внимательно всмотримся в ее естественный вид, отличительность и мельчайшие подробности, достойные внимания каждого любознательного человека.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:09 AM | Сообщение # 47 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Подробный осмотр гор
Прибрежные высоты южной части Крымского полуострова, по свидетельству обозревавших Альпийские и Пиренейские горы, представляют вид отличительно величественный с более мягкими отливами, производящими отрадное ощущение; но исключительное преимущество их заключается в соприкосновении с Черным морем, беспредельный небосклон которого потрясает душу любителя очаровательных картин природы. Я не в состоянии выразить того впечатления, которое испытал, впервые взобравшись на хребет Таврических гор. Это гигантское море, как бы обнятое краями неба, эта нужная лазурь его поверхности, эти корабли в виде аэростатов, едва приметные вдали, рисуют пред восторженными глазами неизъяснимое великолепие. Оглядываясь же вокруг себя, невольный трепет пробегает по илу: громадные массы выдвинутой земли в живописном беспорядке и грозном молчании кажутся монументами, выдвинутыми из бездн морских как бы для вечного свидетельства страшной битвы огня с землей. Их опоясывают облака, беспрестанно изменяющие форму и цвета; их украшают стройные ряды разнообразной растительности, над ними в далеком поднебесьи парят и реют орлы с неподвижными крыльями, то лежать они на воздухе, то стрелой, рассекая лазурную зыбь, как камни падают под навислые утесы — вечный приют и обитель этих детей воздуха и свободы. Дальше — голые скалы, выделяющиеся из зелени лесов, гордо возносят вершины свои над неизмеримой глубиной пропастей и оврагов и одни за другими имеют подобие фантастических чудовищ, мрачных призраков, исполинских сосудов и т.п. гигантов, как-то неестественно выдвигающихся из общей панорамы; нижние уступы поражают глубиной отвесов, нередко из цельных скал, кое-где покрытых соснами, высунувшимися из расщелин сплошного камня, а за ними уже вечная тень громадных лесов — безграничное ристалище хищных волков, быстрых коз и оленей.
Горная часть Крыма составляет вообще три неправильных ряда гор, расположенных в направлении от востока к западу. Приметное же возвышение степи начинается от рек Садгира и Булганака, но более значительная высота первого ряда открывается от Карасубазара и идет чрез Бакчисарай, заканчиваясь руслом Алмы. Вторая цепь идет по тому же направлению от Севастополя к Старому Крыму, сначала довольно правильно, а потом отклоняется к Ю.В., представляя отлогия отрасли до Ак-каи. Между этой же деревней и Старым-Крымом выступает узкий, скалистый хребет, который от речки Кучук-Карасу покрыт лесной растительностью. Высшая точка его Ах и Бор-кая, у старого Крыма он прекращается отдельной горой Агармыш с крутыми покатостями. Последняя же, более высокая, огибает береговую линию, как замечено было, от соседства Георгиевского монастыря до Феодосийской бухты.
По исследованию все эти горы в поперечном разрезе имеют вид террасы. Первый уступ составляют горы медовой формации, выдвинутые из третичных наносов степной части; второй из известняков, глинистых сланцев и отчасти песчаников, третий и самый верхний уступ состоит из известняков плотных и твердых. Второй и третий уступы принадлежать к юрской формации. Оба эти последние уступа видимо, приподняты движением из недр земли базальтов и диоритов. От влияния этих плутонических пород пласты второго уступа претерпели значительное изменение: известняки превратились в подобие мрамора и доломита, лейясовые сланцы в сланцы глиняные, тальковые и хлоритовые. Излияние огненных пород видимы во многих местах второго уступа, а именно: в Джиен-софу и Курцах близь Симферополя, в деревнях: Кобазе и Бешуе в долине р. Алмы, в долине Бельбека близь Кок-коз, около Балаклавы, в Алупке, Кучук-Ламбате и др. Все вышедшие наружу плутоническая породы принадлежать к виду диорита и переходят в диабаз; только близь д. Кобазы ясно видны базальтовые призмы, правильно сложенные под приподнятыми ими скалами известняков. По вычислениям специалистов горное пространство Тавриды круглым числом занимает площадь в 4,250 вв. верст.
Тот, кто пожелал бы изучить главный хребет Крымских гор, вероятно, подобно нам начал бы свое обозрение с окрестностей Севастополя от мыса фиолента, где эти горы представляют форму выступившего треугольника к Ю.В. до скалистых вершин Агия-бурун (святой нос), а потом поворачивая к С.В. И принимая формы террас, конусов и различного вида красивых выступов в роде Форос-богаза, в таком положении тянется до Мердевена. На этом протяжении вершины не представляют ни гладких равнин, ни удобных для культуры мест и в большинство прикрываются или каменной броней или лесной растительностью. За Мердевеном открывается самая интересная картина Яилы, опирающейся на гигантских скалах, выдвинутых в подобии сплошной стены с гладкими полянами на вершине, которые беспрестанно пересекаются зубчатыми контурами или изломами глыб. Хребет этот сначала узкий, неправильный и заросший по скатам лесами, отсюда расширяется и, принимая направление более к Востоку, отбрасывает к морю отрасли: у Кикенеиза: Кикенеиз, Писсис и Эски-кая богазы; у Лимены: Джива-каю, а за Семеизом: Семеиз богаз, Кротис-бурун, Пелики, Копек и Смопу богаз, Шаан-кая и Виля-бурун и затем образует громадный пирамидообразный Ай-Петри (Св. Петр), принимаемый некоторыми из археологов* за древний Криуметопон (бараний лоб).
К Байдарской долине горы эти рисуются в виде громадных холмов, образуя местами обширные и глубокие котловины, как бы прорытые нарочно для скопления снеговых и дождевых истоков, чаще гигантские бугры пересекаются оврагами, но редко где встречаются обнаженные скалы; выступов же сплошного известняка, подобных обратной приморской полосы, нигде на всем протяжении не встречается.
От Ай-Петри направление главной цепи уклоняется отчасти к С. И в разнообразных очертаниях и отраслях доходит до высокой оконечности Дурла, царствующей над Ай-Васильской и Дерекойской пропастью. Лучшими скалами на этом протяжении считаются: Скутан-кая, Саан-кая, Кизиль-кая, Кара-тепе, Ай-Влас и Дермен-бурун. За Гаспрой достопримечательны: Карт-кая, Масхор и Гаспра богазы, Ай-Тодорский мыс, Кутиль-кая, Гангелю-кая, Мургунду-кая, Крестовая или Фуль-кая, Вангелистра-кая и Могабий в виду Аутинской долины, а дальше Кизыл-кая, Ставрея, Хатмерлер и Евграф-кая. От Дурлы главный хребет отбрасывает к Югу обширный Никитинский мыс с оконечностью, у подножья которой расположена Ялта. Оконечность эта издревле известна под именем мыса Св. Иоанна. Затем направление Яйлы обращается к С.В. И изредка, представляя обнаженные скалы, почти не разнообразится до Палат-горы. На этом протяжении достойны внимания следующие отдельности и отрасли гор, идущих к Морскому берегу: Чагамак-сырт, Ай-ля, Куз-кая и Лунда, за тем ветви: Гурзуфская с остатками древнего укрепления, расположенного между двумя каменными гигантами; артекская, принявшая у окончания громадный образ медведя, выдвинувшегося на 240 сажен над уровнем моря, в котором она погружается более чем на половину и которая, судя по виду своему и местоположению, есть та самая Криуметопон; на которой златорунный баран остановился на отдых с Фриксом при следовании в Колхиду; впоследствии названная верблюдом (la Camilla, Camello), затем Урзусом (ursus) а татарами Аюдагом (медвежьим лесом) и, наконец, нами Медведь-горой, по действительному сходству ее с видом лежащего медведя; на этом протяжении хороши горы: Кабоб-кая, Тон-кая, Депир-кая и Гурбет-дере; третьей отраслью служит Биюк-Ламбатская возвышенность с конической горой Ай-Тодор, Балык-кош, Вигла-богаз, Вишняя, Талма, Парагильмен и другие прекращавшиеся мысом Плака и отдельными горами; от Партинита: Калфах-кая, Селебуль-кая, Цамак-егерек, Балык-кашик, Путами-кая, Таш-геми, Балатук-кая, Поталос-кош и Куш-кая. Дальше выдвигается над морем Кастель-гора, замечательная красотой отклона и следами древних жилищ в виду которой: Ак-чекрак богаз, Паратли и Кучук-урага и, наконец, отрасль, отделяющая Алуштинскую долину с Ю.З. стороны, имеющая в длину около 14 верст; украшенная в центре с одной стороны, густо покрытой лесом Бабуган горой, Синабдагом, Цюцюль-хая, Димир-хапу, Гаврель-богаз, Узунь-Алакь и Шатмиль, а с противоположной голой Демерджинской скалой, подымающейся на 4 т. футов и состоящую из зеленоватого с розовым оттенком песчаника фигурной конструкции с фантастическими узорами и колонами, изобилующей провалами и колодцами. Эти две противоположные возвышенности в отдалении пересекаются Палат горой. Отсюда высший хребет гор именуется уже Карабе-яйлой и значительно изменяется по высоте, форме и формации. Из сказанного нами читатель, вероятно, заметить, что хребет Яйлы, выдвинувшись высоко над уровнем моря, начиная от Ласпи до Алушты, образовал с одной стороны приморскую отлогую полосу, сначала известную под именем Парафаласии тон-климатон, потом Готфии, а ныне южного берега; с другой же стороны отклоны, прикрытые густыми лесами, из-под основания которых пошли реки и ручьи. Первая половина имеет то несравненное преимущество, что прикрытая от действия северных ветров, пользуется климатом жарких стран, представляя при этом живописное разнообразие горных направлений, у подножья которых великолепно растут растения, совершенно несвойственные географическому положению страны; последняя же сторона в дальнейшем протяжении образовала долины, которые богатством растительного царства могут поспорить не только с лучшими местностями Российской империи, но и значительнейшей части Европы. Оба эти отклона у подошв своих представляют почву чрезвычайно удобную для культуры преимущественно ценных сельскохозяйственных и фабричных растений; но, к сожалению последний обращенный к степной части Крыма, находится исключительно в руках татар, не умеющих ценить этого важного преимущества.
хребет Яйлы, имеющий протяжение 175 верст не везде имеет одинаковую высоту. В окрестностях Севастополя, где он впервые начинается в подобии мысов, возвышается от 100 до 500 футов. За Балаклавой каменная масса Аии, достигает уже тройной высоты. От Байдарских же ворот, стоящих на высоте 1633 футов или Форозского богаза до Ялты возвышенность его у Дурлы доходит постепенно до 5075 футов. Отсюда до Феодосийского залива, т.е. до места прекращения его снова начинается постепенное понижение и доходит, чуть ли неодинаковой высоты, какой начинается в окрестностях Севастополя. Исключение составляют: Чатыр-даг или Палат-гора, древний Трапезус, но измерениям профессора Гассгагена, имеющий в длину 10, в ширину до 6 верст, а в высоту 5136 футов и каменная треугольная масса Ай-Петри, по утверждению инженер-топографа Ходьзко, доходящая до 5178 футов.
Весь этот обширный хребет местами представляет от вершины прорезы или овраги, именуемые богазами (горлами), послужившие туземцам противоположных подошв путями сообщений не только с вершиной Яйлы, но и между собой. Такие богазы с проложенными по ним тропинками следующие: Форозский, где ныне проведено прекрасное почтовое шоссе, Каленское ущелье, заканчивающееся Чертовой лестницею, Коккозский с противоположным ему Алупским и Симеизским, где проведена была даже экипажная дорога, Озенбашский и Стильский, в виду которых находятся Мисхорский, Аутинский и Айвасильский спуски. Из Гурзуфа, Кизильташа, Дегермен-коя и Биюк-Ламбата также представляется возможность переезда верхом через хребет Калафаты и спускаться по одному из предпоследне-указанных богазов. Впрочем, из дер. Биюк-Ламбата тропинка чрез горы идет и помимо дер. Корбекли на Бешуй, но так как она более приближена к м. Алушты, то и не может быть названной Биюк-Ламбатским богазом. Дорога эта доступна и для воловых подвод, которые конечно не без труда проникают по ней к источнику св. Косьмы и Дамиана и до Симферополя. Туземцы именуют ее Узун-алак-ел и только тогда проезжают, когда имеют необходимость побывать в одной из деревень, встречаемых на протяжении ее. Алуштинский или Ангарский богаз, чрез который также проведено от Алушты шоссе возводит дорогу эту на высоту около 3 т. футов. Демерджинский богаз искони служить довольно хорошим путем сообщения жителей этой части полуострова с противоположной стороною. Последующим проломом гор является Искутская дорога, чрезвычайно важная для богатейших садами и виноградниками долин: Искутской, Туаской, Капсихорской, Хуру и Кучук-озенских, расположенных в углублениях гор, омываемых с Ю.В. морем, не представляющим судовых стоянок. Далее горная цепь образует переезд от долин: Ворон и Шелен и затем от Судака чрез Старый Крым до Кринической станции или чрез долины Коктебельскую, Отузскую и Козскую к Феодосии, где прекращаются горы, извивающиеся по очертанию морского берега.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:09 AM | Сообщение # 48 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Все эти тропинки, за исключением, конечно, доступных для подвод и приведенной от Алушты до Куруозена чрезвычайно живописны, но зато слишком круты, узки, извилисты и изрыты дождевыми и снеговыми потоками, стремящимися с вершин гор. В зимнее же время, когда выпадают большие снега и Яйла покрывается туманами, они делаются совершенно недоступными ни для какого домашнего животного. Только один горский татарин в состоянии перейти по ним чрез хребет и то не иначе, как прикрепив к чарыкам* своим бузлуки или игольчатые подковы. В это время года более гуманные из них для предупреждения несчастных случаев с единоверцами, нарочно восходят на Яйлу и обозначают направление тропинки кучами камней, в промежутках которых втыкают высокие шесты для того, чтобы проходящий на случай больших снегов или густого тумана не попал бы в пропасть, прикрытую снегом. Однако, не смотря на все эти предосторожности, в редкий год не погибают путники: большинство смельчаков замерзают, но те, которые против действия холода смазываются (и наедаются) лошадиным салом, хотя и действительно не мерзнуть, однако при излишней самонадеянности нередко теряя из виду размотанные ураганами спасительные шесты, сбиваются с пути и делаются жертвами глубочайших пропастей. По мнению самых опытных татар в зимнее время можно взбираться на Яйлу не раньше полудня, если с утра не было тумана, потому что после этого времени, по замечанию их, он редко когда появляется в густом виде и главное холод значительно смягчается на час или два, потребные для перехода пешеходу чрез хребет. Однако как ни страшна в холодное или вообще туманное время Калафата, на столько же приятна и отрадна горному жителю в летние месяцы с мая по октябрь. В продолжение всего этого времени она день и ночь переходится и переезжается тысячами обитателей из деревень, расположенных у обоих оснований ее: одни идут на работы на южный берег, другие выводят скотину на роскошные пастбища, третьи разыскивают лошадей своих, утерянных из виду с наступлением осени, с целью, чтобы не кормить их в продолжение зимнего времени; четвертые несут провизию пастухам, там дальше скачут объездчики табунов или чернеют передвигающиеся фигуры истребителей перепелов, а еще дальше виднеется караван лошадей, идущих одна за другой, сопровождаемый громко распивающими джигитами. На одной утомленной лошадке видишь татарку в белой получарде на мужском седле; к спине, которой прижался мальчишка или девочка, на другой мешки с древесным углем, на третьей громаднейшая корзины с фруктами и т.п. За этим караваном выступает другой более странный для непривычного глаза: это нисколько пар волов, за которыми кружатся какие-то подводы на 20—30 колесах. Что это за арбы? Думаете вы и как они могли взобраться на эту гигантскую высоту по едва доступной тропинке? Не менее озадаченный удивлением вашим татарин объясняет, что это просто колеса для подвод, которые он, связав между собой; везет для розничной продажи. Не менее интересные группы представляют дряхлые старики татары с прикрепленными к спинам высокими корзинами, наполненными яйцами и обвешанными по рукам связками кур, цыплят и петухов, кричащих во все горло или вследствие бесцеремонного обращения с ними владетелей или от страха при виде стаи коршунов и орлов, описывающих круги над их и без того уже оцененными головами.
Любители прогулки по горам чаще всего подымаются на хребет Яйлы из Ю.В. оконечности Байдарской долины или тропинкой, прилегающей около славной пещеры Сюндурлю-хоба чрез Ай-Димитроский лес или чрез дер. Узунджу, замечательную расположением своим в глубокой котловине окружающих ее громадных гор. Из этой деревни выходят на Калафату по двум различным направлениям: по тропинке, идущей между скаль, где погибла не одна уже лошадь от неосторожного шага, на ставок, именуемый туземцами Япрахлы-голь (лиственный), потому что из дна его выходят на поверхность воды круглолистые водоросли, положительно прикрывавшие бассейн. Ставок этот, судя по положению своему над окраиной почти отвесной громадной горы, в центре роскошной растительности, представляет красивый ландшафт. В особенности же хорош отсюда вид на Байдарскую долину, осажденную глубоко и живо представляющую удивительную гладкость полян, как бы недавно еще образованных морем, проникавшим в нее хайтинскими богазом. Долина эта, опоясанная кругом высокими однообразными холмами прорезывается Черной ручкою, по бокам которой группируются тенистые рощи дерев и скорее походит на зеленое логовище обширного озера совершенно круглого, чем на долину, название вовсе не подходящее к ней. Второй вход из Узунджи на Яйлу, именуемый чана-елу (санная дорога)* не опасен и менее утомителен. Он проходить большей частью в тени лесных дерев; но самым лучшим по удобству и красоте местности мне показался путь, пролегающий чрез лес св. Дмитрия. Переезжая с поляны на поляну, обросшие по окраинам кизилевыми и разными одичавшими фруктовыми деревьями, путник вскорости достигает до величественного леса, у порога которого встречает группы старых слив, развалины древнего храма во имя св. Дмитрия, прекрасный источник воды, в который давным-давно не проникал ни единый луч солнца. Дальше начинается Ай-Дмитриевский лес, бесспорно, самый лучший и самый старый на Крымском полуострове. Я видел в нем громадные деревья до того толстые, что в некоторых частях их образовался перегной и из него выдвинулись высоко значительного объема деревья совершенно других пород. Из этого девственного леса, если можно назвать его этим именем только потому, что он много столетий остается неприкосновенным, дорожка, минуя покатистые поляны, представляющая восхитительные пастбища, достигает ужаснейшего отверстия, как бы выложенного вокруг гигантской величины плитами. Что это за отверстие? Никто не знает и никто не осмелится подойти к нему, вследствие слизистой почвы, имеющей вдобавок отклон к провалу. Брошенные мной камни не могли объяснить глубины его, потому что, как казалось мне, останавливались на боковых гребнях. Вообще же отверстие это легко признать или промытым водяными источниками или влиянием подземного огня, а может быть, оно служило когда-нибудь и жерлом этому же огню. Дальше тропинка делается круче; у более же высшей точки гор по обеим сторонам ее открывается прекрасная поляна, местами покрытая бессчетным множеством лесных груш и кислиц, плодами которых дорожать туземцы, умеющие приготовлять из них бекмез и нарденок. На поляне этой есть могила, в которой, по словам татар, покоится прах праведного азиса (святого) из их единоверцев. Тут же невдали имеется хутор частного владельца, где обитает лесной стражник.
Миновав хутор этот, мы начали взбираться на самую высшую точку хребта Яйлы, любуясь грандиозностью видов. Очутившись на хребте, я долго не мог верить, чтобы он имел такую широкую площадь. Чудная тонкоствольная правка, прохдадно-оживляющий воздух и великолепная картина на оставшиеся позади горы приводила меня в восторг. Я ехал шагом на крепконогом горском коне, не оставляя без внимания ни одного грациозно выдвинутого на вершине холмика. Вскоре мы начали встречать в различных направлениях верховых татар, вооруженных длинными шестами с навязанными у конца «сутками. Это были страстные охотники за перепелами. В августе обыкновенно начинается перелет этой птицы из Крыма и утомленная, она останавливается отдыхать на вершине Яйлы, где, подкрепившись пищей и, выждав благоприятной погоды, продолжает полет чрез море. Вот в это время обитатели ближайших деревень съезжаются на Яйлу и, пользуясь немощью птички, накрывают ее сеткой, не вставая с лошади.
Вскоре пред нами показался Ай-Петринский шпиль с правой стороны и коккозские отроги гор с левой. Вид Яйлы, от пройденного мной основания до этой местности представляет как бы три яруса возвышенностей, слившихся вместе. Первый прикрывается лесной растительностью, имея форму резервуара, в котором поглощаются снеговые и дождевые потоки. Более возвышенный выступ имеет подобную же форму в центре, но с тем отличием, что реже становятся лесные чащи. Этот ярус обращает особенное внимание разнообразием холмов, перепоясанных в виде серых лент на зеленом фоне каменными полосами; будто нарочно проведенными по окраинам их. Третий, самый высший, совершенно гол в центре, значительно осажденном против южной оконечности, местами покрытой буковыми и другого рода лесными рощами. Здесь нет уже глубоких впадин, подобных тем, какими изобилует средний уступ; а являются временные озера или ставы, образуемые истоками тающих снегов, которые, проникая в подпочву, наполняют внутренние резервуары, снабжающие южную часть полуострова реками и мелкими источниками,
В окружностях Ай-Петри, хребет Яйлы, как будто какой-то понудительной причиной, выдвигается выше к Ю.В. Здесь поясы каменных каемок над холмиками, образуя полукруги, имеют поразительное сходство с окаменевшими морскими волнами, стремящимися по одному направлению. Белизна их издали походит на снежные полосы, резко обозначающиеся на зеленом покрове, густо покрытых травами пространств. Подъехав к довольно большому ставку Сары-голь, который обыкновенно высыхает в июле и снова наполняется после первых дождей, мы повернули к лесу, в котором существует ручей воды, именуемый татарами беш-текне (пять корыт). Решившись заночевать здесь, я, предварительно наступления вечера, съездил на противоположный сват, чтобы взглянуть на горы, окружавшие Коккозскую долину и на заход солнца. Путь, по которому я сказал, некогда считался отличной колесной дорогой, проведенной из Коккова на южнобережское шоссе, но от нерадения жителей пришедшую в плохое состояние. Тогда как, при заботливости, она могла бы оказать им же значительные выгоды для сбыта произведений своих и в особенности сена, которое доставляется для южнобережских экономий из Байдарской долины и частенько продается по баснословным ценам. Вид с этого ската на Коккозскую долину, отделенную от смежных поселений высокими горами Ярикма и Камбакул-кая едва ли не есть один из приятнейших в Крыму. Вдали еле-еле приметны были скалы: Бурун-Кая, Ай-ери, Сидам-кая, Биюка, Демир-хапу, Давлица-кая и Сиври-кая.
От Беш-текне мы продолжали ехать по хребту к С.В. Та же густая сочная трава, те же холмики причудливых форм с обложенными камнем верхушками, дальше ложбины, поглощающие снега, ныне занятые симметрически расположенными жилищами муравьев, в промежутках которых я встречал грузди и рыжики, свойственные климату и почве средней полосы России, а затем мы подъехали к ямам или провалам с вечными снегами. Эти естественные ледники доставляют южнобережским татарам нередко значительные заработки. На этом протяжении я впервые заметил, что многие пространства были скошены и превосходное сено собрано в стоги. Проехав обширный холм, именуемый Бедене-хыр (возвышенность перепелов) мы по воронкообразной впадине начали подъезжать к живописнейшему Мисхорскому богазу, окрестности которого благоухают от изобилия ароматических трав. Затем глазам нашим представилось множество лошадей, волов и отары овец.
Скоро покажется кош, сказал один из сопровождавших меня татар. На лицах остальных изобразилось удовольствие. Все громко утишались надеждами поужинать свежим творогом и сливками, приготовляемыми яйлынскими пастухами особенным образом.
И действительно, полчаса спустя, мы уже видели пред собой два больших шатра, приютившиеся к шапкообразному холму в виду желтевшего болота. Это был Урум-кош* местопребывание атамана или главного начальника пастухов. Слово кош происходит от татарского глагола хошмак, т.е. смешивать. Название совершенно приличное, потому что кош составляет соединение овец многих различных хозяев, принимаемых на попечение атаманом на известных условиях. Кошами у Украинских казаков называлось управление. Бесспорно, оно взято от татар и употреблялось с тем отличием, что начальники кошев вместо атаманов именовались кошевыми.
Когда мы подъехали к жилищу пастухов, атаман вышел к нам на встречу и торжественным тоном, которыми обыкновенно богатые татары стараются отличить себя от бедных, поздравил нас с приездом, ввел в свое отделение и приказал одному из служителей приготовить на огне какачь*, а другому принести свежего сыра, употребляемого пастухами вместо хлеба. Для меня же велено было подать кусок каймаку или молочной пенки, которая складывается рядами иногда в два вершка толщиной и образует слоистую массу, резко отличавшуюся вкусом и от сливок и от масла. Вслед затем распорядитель коша приказал зарезать лучшую из молодых овец. В тот момент, когда мы приступили к обеду, вершина Яйлы покрылась густым туманом и начал накрапывать дождь. Погода не разъяснилась до поздней ночи. Обстоятельство это заставило меня против желания остаться в коши до следующего утра. Расположившись на ночлег против пылающего костра, я внезапно озадачен был громким пением петуха. Каким образом попала эта птица сюда? Один из пастухов отвечал, что она принадлежит кошу и составляет почет заведения. Обдумывая причины, могущие возвести петуха на степень уважения пастухов, я вспомнил, что в убеждениях мусульман, петух имеет важное религиозное значение: исламисты верят, что пророк их Магомет видел на первом небе петуха ослепительной белизны, такой громадной величины, что гребнем он доставал до второго неба, отдаленного от первого на 500 лет путешествия. Он каждое утро приветствует Аллаха и криком своим будит всех тварей земных. Вследствие чего, в верованиях их составилось убеждение, что только три голоса благосклонно приемлются Аллахом: голос произносящего слова Корана, голос просящего помилование грехов и голос петуха, который поет во славу Творца мира, Когда наступит последний день, говорят Арабы, этой птице. Аллах не прикажет более петь и тогда все земные петухи замолкнуть и их молчание послужить предвестником минуты страшного суда. На другой день я был пробужден с рассветом, чтобы взглянуть на восход солнца. Никакие слова не в состоянии выразить того ощущенья, какое испытывает, при появлении первых лучей дневного светила, любитель природы, расположившийся на отвесной окраине одной из высших точек Яйлы. Чтобы сколько-нибудь составить себе понятие о величественности этой картины, достаточно сказать, что из лазури моря сначала выступает бледно-розовая эфирная полоса, которая быстро озлащается и вдруг из недр моря вылетают миллионы огненных сияний, моментально озаряющих весь небосклон и затем уже показывается масса солнца. Но все это кажется величественнее в виду восхитительных окрестностей Ялты, куда еще не долетел ни единый луч и где так все чудно в полумраке сумерок и вечной зелени экзотической растительности.
Несколько времени спустя, мы снова, продолжали путь наш по выступу, известному под названием Ореке-Сырты. Проводник мой указывал мне на достопримечательные местности горных отраслей и отклонов Яйля, называя их собственными именами. Я записал: Иран-фоль или Евграф-кая, где находится храм в скале с источником воды; Садых-Мезар с могилой какого-то карамана (богатырь), павшего на этом месте в битве с неприятелем, Филица, Арманлар, Кирез-агачь, Биюк и Кучук-педе, Мейдан, Кедрея и Аль-нуце. Затем мы приблизились в Айвасильскому богазу, к которому ведет тропа из дд. Озенбаша и Стилия. Путь этот считается очень важным у туземцев по числу проходящих с южного берега на Бахчисарай и оттуда на Ялту. Важнейшее преимущество его, в особенности в зимнее время, заключается в том, что хребет горы здесь не широк и пешеход может перейти его в несколько минут, не рискуя провалиться в глубокие ямы, занесенные снегом. Однако Озенбаш-Дерекойско-Айвасильские богазы, по которым мне неоднократно приходилось проезжать, для непривычного ездока верхом в некоторых местах представляют не только чрезвычайно крутые спуски, но даже действительно опасные стремнины. Обращаясь к С.З. склону этого проезда, вдали рисуются холмообразные высоты окрестностей Бахчисарая, достопримечательные тем, что вершины их окаймлены сплошным камнем, а меловые покатости, отчасти прикрытые кустарником, кажутся издали покрытыми снегами.
Дальше мы встретили еще два временных озера, именуемые Эндек-голь и Амбар-голь и, миновав Певти-Кош, продолжали езду по южной окраине гор до Дурлы самой высокой точки собственно хребта Яйлы, площадь которого в этом месте чрезвычайно гладка и именуется татарами Скулюер, т.е. льняное место. Сначала я предполагал, что название это дано местности по сходству травы со льном, но проводник уверял, что здесь когда-то простосердечные жители Озенбаша действительно занимались посевом этого зерна. По отклону Дурлы, густо-заросшему черными соснами*, внезапно открывается громаднейшее ущелье Кирез-Агачь (черешневое дерево), тут же выступает Кизиль-Кая (красноватая скала), а ниже уступы Бабу, Аливуни и Алонья. К востоку отделяется обширная отрасль Скринита, правее местность Ай-еры с фундаментом древнего монастыря во имя Св. Георгия. С Дурлы открывается великолепный вид на остроконечную макушку Ай-Петри, Могабий, Ай-васильскую округу, густо заросшую садами и уступы, известные под именами Чуманук, Чулгурамия, Мисаля, Паралея, Тик-ел, Суватлар, Кучук и Биюк-кабоплу с двумя источниками, Джады-кош (т.е. кош ведьмы), Никитинский мыс и другие отдельные горы. Из временных озер по соседству с Дурлой, дольше удерживающих воду, можно назвать Япрахлы-голь и Фетта-голь.
Далее проезжаешь местности, где устраиваются ежегодно Учь-Кош и Хызыл-Кош не вдали от естественной запруды Ташлы-голь. На этом месте сопровождавшие меня татары- охотники задумали поохотиться в дремучем лесу без собак. Полный любознательности, я охотно последовал за ними. Как только мы вошли в лес, четверо татар, вооружившись палками и, подвязав к ногам бузлуки (подковы на гвоздях), отделились от нас. «Куда они идут?», — спросил я проводника.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:09 AM | Сообщение # 49 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| - В наших горах гончие собаки не в состоянии исправлять свою должность - отвечал он - и мы принуждены вместо них употреблять людей.
Час спустя послышались крики: ай, ту, гу! Распорядитель быстро разместил нас. Не успели мы засесть за пни, как показалась дичь, бежавшая прямо на нас. Раздались выстрелы и все почти недаром, потому что четыре охотника убили одного волка, дикую козу и зайца. Второй загон, произведенный в расстоянии на две версты от первого был более удачным, потому что компания приобрела три лисицы и козла такой величины, что десяток татар не смогли бы съесть его. Зато третий оказался совершенно пустым. Утомленные загонщики потребовали прекращения охоты и сейчас же распорядились развести огонь, чтобы полакомиться мясом козы, которое великолепно было зажарено ими на вертеле.
В два часа пополудни мы достигли; небольшой пропасти, где виднелся снег и в которой сидело несколько гурзуфских татар, вздумавших утолять жажду. Охотники, предположившие здесь расстаться со мной, начали жать мне руку и желать счастливого пути, но я изъявил желание еще пробыть с ними несколько минут, преимущественно с целью поразузнать от глотавших кусками снег кое-что, относящееся к местности, на которой мы находились. На вопрос мой, чем может быть замечательна тропинка, ведущая из Гурзуфа на Стилию — один из них, по долгом размышлении и неоднократном отрицании, ответил: «по этой тропинке провезена была в Бахчисарай самая красивейшая из всех девушек Кавказа Маюме и здесь в лесу она повесила на дереве свой кушак для того, чтобы жених ее мог бы рано или поздно открыть путь, которым она следовала в заточение. Этого было достаточно мне, чтобы вспомнить поэтический рассказ татар, записанный и г. Хоецким в его путешествии по Крыму*, легенда эта следующего содержания:
«На пути от Морского берега к Тифлису, у подошвы высочайших гор, лежал небольшой аул черкесов Гузель-аба. Хороша природа Кавказа, но восхитительнее была наружность прелестной Маюме, дочери старого Али-гафиза, обитателя этого аула. Как не кажутся черными крылья ласточки, но в действительности дугообразные брови Маюме были чернее, а глаза еще чернее. Бел снег, но не белее он был лица пленительной девы гор, прослывшей в устах молодежи каменным сердцем, потому что никто не удостаивался ее взгляда, исключая бедного Селима, сына враждебной отцу ее семьи, который навещал ее в поздний час ночи с такой осторожностью, что и птица ночная не могла заметить его таинственного свидания с красавицей, достойной разве ласки лучшего из царей земных.
Ровно год продолжались эти свидания. Селимо не смел сознаться в тайной страсти ни своим родным, ни отцу Маюме, в убеждении, что с этой минуты наследственная вражда их более усилится и придется ему поневоле потерять навсегда любимую красавицу. Когда он передал об этом невесте и просил ее бежать с ним, она отвечала, что употребить все усилия, расположить отца к нему, но покинуть дряхлого старца, который лелеял ее с детства, никогда не рушится. Любовники со слезами на глазах расстались до тех пор, пока не последует решения их участи. И вот в один из лучших летних вечеров Кавказа, Маюме, сидя у ног отца, высказала ему беспредельную любовь свою к сыну непримирного врага его. Али-Гафиз как ужаленный отскочил от дочери и, схватившись за бороду, грозил предать ее проклятиям, если она осмелится когда-либо повторить сказанное. С этого времени отец почти не говорил с дочерью своею. Несчастная Маюме должна была обещать, что постарается забыть Селима; но, увы, милый образ друга с каждым днем все больше врезывался в ее сердце: она тосковала и бледнела. Гафиз следил за дочерью, но не выражал участия. Наконец не стало сил у девушки, и она слегла в постель. Тогда только смягчилось жестокое сердце отца: схватив ее в объятия, старик зарыдал и обещал с выздоровлением совершить бракосочетание ее с Селимом. Обрадованная Маюме вдруг почувствовала себя лучше и чрез несколько дней снова уже ласкала, на пороге жилища, седую бороду отца, который послал нарочного пригласить Селима для вручения ему единственной дочери своей. Гонец возвратился и объявил, что сегодня к вечеру непременно явится счастливый жених. ' Маюме нетерпеливо ожидала минуты, когда солнце скроется за горами и лишь только она наступила, красавица пошла на встречу к жениху, но чем дальше она уходила, тем темнее становилось. Опечаленная девица решилась вернуться домой, но в этот момент толпа единоплеменных всадников окружила ее и, схватив на лошадь, умчала к берегам Черного моря, и посадив на судно, отдала ее в распоряжение татарина, объявившего несчастной пленнице, что он представит ее в гарем могущественного хана Крымского царства. Судно сейчас же тронулось в путь и скоро исчезли из вида родные берега черкешенки. Неделю спустя Маюме высажена была в Гурзуфе и оттуда чрез Хребет Яйлы перевезена в Бахчисарай в гарем могущественного Гирея. Тем временем Селим летел к прекрасной подруге своей. И вот уж пред ним последняя отрасль гор, за которой красуется долина Гузель-аба, вот уж показались кроны знакомых дерев, вот уж кровли хат родного аула и вот, наконец, усталый конь его остановился у дома почтенного Гафиза. Никто не выходит к нему на встречу. Печальное предчувствие запало в его душу; с трепетом он вошел в комнату, где сидел Гафиз с наклонной головой в слезах. Узнав Селима, он бросился к нему и в нескольких словах передал, что дочь его кем-то похищена в горах в то время, когда шла к нему на встречу и Аллах ведает где находится теперь. Селим с минуту стоял в глубоком раздумье, потом, схватившись за голову и, положивши руку на сердце поклялся старику не иначе возвратиться к нему как с, невестой. В тот же день он пустился в горы и скоро разведал, что недавно отплыло в Крым судно с невольницами, предназначенными для пополнения гаремов мурз и гиреев. Не медля ни минуты, он пустился туда же, но, увы, проехав берегом до Гурзуфа, ничего не мог узнать. В этом же селении не одно уже судно доставило пленниц. Тогда он решился идти в Бахчисарай чрез Хребет Яйлы по указанной ему тропинке. Взбираясь на эту возвышенность, утомленный юноша случайно подошел к тому самому дереву, где отдыхала его прекрасная Маюме и где она нарочно повесила свой пояс, подаренный ей Седимом, для того, что если он будет искать ее, то узнает какой дорогой она увезена. Обрадованный находкой он не сомневался более, что отыскал следы подруги и быстро продолжал путь свой. В Бахчисарае он застал весь город в унынии. Все говорили об ужасной тоске хана, вследствие отчаянной болезни любимой его невольницы Маюме. Узнав об этом, Селим решился идти к Кизлярь-аге и, назвав себя искусным врачом, надеемся, по крайней мере, еще раз увидеть свой подругу. Кизляр-ага принял его с восторгом и немедленно спросил позволение допустить к больной. Селим, обещавший исцелить больную с тем, чтобы никто не присутствовал при нем, свободно вошел за занавес, где в предсмертных мучениях лежала его прекрасная невеста. Маюме, взглянув на него, сейчас же протянула костеневшие руки и прижалась к его устам; с таким усилием как бы хотела напиться из них жизнью, но вдруг руки ее распались и она застыла навсегда.
Как только весть о смерти ее достигла хана, ожесточенный гирей приказал отрубить голову Селиму и всем медикам, которые лечили прекрасную деву Кавказа. Той же участи подвергнулись многие из наложниц и служанок гарема, обвиненные в ревности и зависти. Тело же несчастной Маюме предано погребению между кустами роз, где много лет вечерней порой просиживал хан с потухшим чубуком, в глубоком раздумье».
Так как до вечера оставалось немного, а мы предполагали ночевать, по крайней мере, в окрестностях Алушты, то приходилось ехать в галоп. К удовольствию моему вершина Яйлы в этой стороне не пересекалась глубокими оврагами. Травы здесь попались более цветочные и сильно ароматичные. Людей почти не встречалось, за исключением двух русских мальчиков, несших собранную ими клубнику, которая в громадном количестве растет на северном отклоне и где местами попадается малина. Таким образом, мы проскакали мимо кошов: Ораман, Томалах, Челпах, изредка встречая естественные пруды и только поздно добрались до последнего Корбеклинского или Сары-Суюнского коша, в виду которого рисуется Чатыр-даг. Здесь хребет Яйлы прерывается скалистой возвышенностью Куш-Каи, (птичьей скалы), у подошвы которой по низкому хребту, именуемому, Азиз-Хир, пролегает дорога из Алушты на Бешуй, идущая между почтовым трактом и громадным Бабуганом, густо заросшим лесом от основания до вершины, простирающейся по измерению г. Шуберта на 4 тысячи футов над уровнем моря.
Переночевав в Сары-Суюнском коше, атаман пастухов вызвался указать мне на местность, где при Алим-гирей хане знаменитые в истории Крыма князья Мансуровы с обширной шайкой своей скрывались и откуда делали опустошительные набеги на страну. С этой местности предо мной рисовалась великолепная картина живописных гор, окружающих Алуштинскую долину, большинством густо заросших громадными лесами.
После скалистой Хуш-хаи выступает колоссальная Палат-гора, видимо отторгнутая от главной цепи действием извержения шаровидных дюритов и гринштейна, очутившаяся в промежутке двух ущелий и действительно по форме чрезвычайно похожая на палатку, хотя и называлась древними греками Трапезусом по уподоблению со столом. Палат-гора по счастливому местоположению своему кажется на много выше всех остальных гор Тавриды. При этом, не имея, ни спереди, ни сзади, равноподобных вышиной, с ее голой вершины в ясную погоду открывается такой небосклон к С.З., что при хорошей трубе можно обозреть почти всю степную часть Крыма, которая до Симферополя пересекается семью рядами горных хребтов. На вершине этого гиганта, заканчивающегося по концам заостренными отвесными скалами, мы встретили несколько путешественников с дамами и девицами, жаждущих осмотреть славную пещеру Бинь-баш с тем, чтобы возвратиться к вечеру обратно в Алушту, отстоящую отсюда, по крайней мере, в 14 верстах. Моя же цель не ограничивалась этим: я хотел объехать с конца в конец и поперек всю гору, чтобы составить себе верное понятие об ее длине, ширине и отклонах. Не сожалея о потраченном времени, я с удовольствием вспоминаю о величественных видах, которыми наслаждался с различных точек этой скалы, о ее ползучем можжевельнике, из которого я с трудом выносил ноги, об истоке Салгира на С.З. покатости при дер. Ай-ян, где добывается лучший крымской порфир различных цветов и крепчайший из всех мраморов, о живописном Ангарском овраге, за которым некогда цвели греческие колонии; об Азиз-хыре, Шумском овраге, блистающем, извилистым ручьем и о той отрасли, которая памятна битвой русских с турками в 1774 г., где славный вождь наш Кутузов получил замечательную в истории медицины рану и именно: пуля прошла у него с одного виска в другой позади глаз и решительно не принесла никакого вреда.
Два дня спустя я возвратится в Алушту, чтобы, собравшись с новыми силами, продолжать дальнейшее путешествие по горному хребту Карабе-Яйлы, начинавшимся гигантским скалистым выступом Демерджи, о котором мы уже говорили.
Путь избранный мной пролегал по дороге, проведенной на счет правительства до Кучук-озена. Мне хотелось в одно и то же время составить себе понятие о лучшем из Крымских водопадов, известном под именем Джур-джура, но, к сожалению, в это время года, не представлявшем ничего особенно-замечательного, за исключением общего вида окрестностей и так сказать собственной формы. Не смотря на изнурительный жар, мы повернули лошадей своих на оголенный хребет Карабе, видимо не представляющий ничего отрадного для глаза, успевшего осмотреть южнобережские горы. Вот все, что я подметил на протяжении до обширного татарского селенья Искут, куда мы должны были спуститься для ночлега. Во-первых, местность, представляющую хорошие пастбища преимущественно для мелкого рогатого скота, во-вторых, отсутствие всего того, что возбуждает любопытство. Южные отклоны местами прорезываются глубокими оврагами, в которых во время дождей и таяния снегов идут массы вод, все более и более углубляющие их. У самой же береговой линии, отклоны эти являются или осыпавшимися или подмытыми морскими волнами. Из отраслей, более видных между Куру и Кучук-озеном носят названия: Карадаг, Такья-тепе, Сотыра, Лухандерис, Мангана и Кутилья, а затем Караул-оба и Чебанкальский-сырт. Всего лучшими у подошвы этой части Яйлы являются великолепные долины, переполненные виноградными и фруктовыми садами. Не менее интересно то, что в прибрежных окраинах являются следы глауберовой соли. Особенными же замечательностями следует признать: пещеру, именуемую Туакской и возвышенность Бара-тепе, представляющую в зимнее время величественное зрелище, уподобляемое многими ледяному дворцу. В Улу-озенских окрестностях известны собственными именами: Самаль-кая, Кюйнар-кая, Казыл-кая, Лакана, Пефлас, Пакея, Хутурла, Хамлузей-кая, Шуври-кая, Хриколь-бурну, Хурчучь-кая, Таш-хабах и Хан-гельды. За Искутом идут две отрасли к морю: Чебанкальская и Капсихорская, а затем Кутюр-оба и Тильки-хая с оврагом Кара-ардычь-дереси. У Алахат-богаза: Демир-хапу и Кютюр-хауль. У Ай-сереса или Суук-су неправильная цепь гор вдруг прерывается, как бы для того, чтобы образовать переезд чрез Кок-Асан-богаз, чрезвычайно важный для обитателей этой полосы. Между Искутом и Кутлаком: Арпат, Хыз-кая, Кок-таш, Крача-богаз, Чоклары и Скала. В последнем же округе известны скалы: Тильки, Байбулатын-хатмери, Чатал-кез, Пармакая, Куба-тепер, Гогерджин, Тщакал-кая, Тенкая, Хан-Ярык-бурну, Проватын-бурну, Аганып-бурну, Намазнын-кутлаер, Перчем-кая, Исарлы-бурун, Виглан-бурун и др. К Ворону: Ай-фока; к Куплаку: Баш-пармак, Харыус, Камышлы, Кутур-оба и Папазын-каясы.
К Судаку горы расширяются, представляя высоты Эльмели, Сандык-кая, Бакроп-тарин, Каплерин-каясы, Сары-кая и Токлук-сырт.
Против Карасубазара: Узун-алах, затем Устюк; у Кишлава: Бор-кая; у Старого-Крыма до Карагеза: Агармыш, затем Таш-агармыш; у дер. Токлук: Параламь-кая; Кутлакские горы соединяются с Перчем-кая, которые в дальнейшем протяжении образуют Куш-каю; потом следуют Судакские; Алчах-кая или Кок-таш, Папас-тепе, Сутри-кая, Харт-кая и Хыз-куле-бурун, Ай-ор-даг или Ай-георгий и Афур-даг. У Таракташа две скалы, из которых одна представляет вид гребня, вследствие чего и названа ими на татарском наречии Тарак (гребень) Таш (камень), а другая уподобляется образу молящегося человека, что заставило туземцев выдумать будто в скалу эту превращен, по повелению Аллаха, Мулла, задумавший невинно убить свой жену. В дальнейшем протяжении горы эти, прерываясь долинами и ущельями, образуют многоразличные формы, высоты и протяжения; наиболее же возвышенные пользуются отдельными названиями, так, например у Козской долины: Бурсук-кая, Копсали, Паншар-кая, Делекли-ташь (т.е. дырявый камень) и Урбаш; затем следует Ечки-даг, Куль-оба и Киик-Атлама. В окрестностях Отузской долины обращают на себя внимание Малкая, Эльтеген, Караман, Ташкерин, Папаз-дере, Сары-чешме и Карадаг, впереди которого выдвигается Елисей-кая, названная этим именем, как бы в воспоминание какого-то благочестивейшего священника отца Елисея, умершего на этой возвышенности. Затем следует Куют-тебе, Яман-таш, Сандык-кая и Коктебельские сырты. После этих начинаются, так называемые, Двухъякорные выступы, прекращающиеся Феодосийским мысом, известным под именем Тепе-оба.
Все эти горы, начиная от Палат-горы, не представляют как уже замечено было, того величественно-красивого вида, как идущие от окрестностей Балаклавы, но и они имеют свои прелести в окружностях таких восхитительных долин как: Куру и Кучук-озенские, Туакская, Искутская, Ай-сердская, Капсихорская, Шеленская, Воронская, Кутлакская, Судакская, Таракташская, Ай-Савская, Козская, Коктебельская и Двуякорная. Из них некоторые имеют оголенные вершины и бока, другие прикрыты на отклонах изредка растущими деревьями, третьи являются скалистыми уступами, иные в подобии гребня, иные вдаются в море в образе мысов, холмов и гигантских отраслей, густо-заросших лесами.
Все они одинаково полезны для местных жителей, потому что, предохраняя их от холодных зимних ветров, в то же время снабжают их если не топливом, то постоянным пастбищем скота, по крайней мере, 10 месяцев в году, а более низменные засеваются хлебным зерном.
Замечательные естественные пещеры
В горных частях южной половины Таврического полуострова встречается много пещер различной величины. Некоторые из них, по доступности своей, считаются чрезвычайно полезными для бродячей скотины в жаркое время года и спасительными приютами для отары овец во время зимних вьюг и метелей. К таким мы можем отнести фульские или ориандские, мискорскую, кок-козские, ласпинскую масандрскую и многие на северных отклонах. Каждая из пещер этих, не смотря даже на ничтожность объема, имеет свою повесть или легенду баснословного содержания.
Ко второму разряду пещер следует отнести менее доступные, в которых нередко устраивались молитвенные дома или престолы для беспрепятственного отправления богослужения. К этим относятся такие, как форозская, аутинская евграф, кизильтюшская близ Отуз и другие, сохранявшие до настоящего времени остатки храмовых утварей.
К третьему разряду относятся совершенно не доступные по положению своему, известные туземцам под именем обитателей злых духов.
- К четвертому мы относим те, которые испускают обильные реки и ручьи.
И, наконец, такие, которые имеют такое протяжение, что самые отважные люди не могли достигнуть крайнего предела их.
Образование этих пещер, состоящих из многих гротов, соединенных между собой преимущественно узкими коридорами должно отчасти приписывать прибоям воды, которая, подмывая горные слои, проникает во внутренность скал и отчасти влиянию вулканической деятельности. Проще, образование их находится в зависимости от действия двух элементов: воды, потому что все они расположены на местностях, сохранивших следы пребывания этой стихии и подземного огня, потому что находятся в выдвинутых массах плутонических пород.
Самые обширнейшие из них наводняются дождевыми истоками с потолка, боковых расщелин, едва заметных для глаза и из отдаленной глубины. Последнее могло бы породить идею, что таковые, сообщаясь со скрытыми бассейнами вод, служа им в известное время истоком, подвергались и до настоящего времени подвергаются изменению во внутреннем объеме.
Из всех крымских пещер самыми достопримечательными следует признать четыре. Три, отчасти известные немногим посетителям, а одна совершенно никому неизвестна, за исключением ближайших к ней по месту жительства татар. Названия их следующие: хызыл-хоба, Фулун-хоба, Сон-дюрлю-хоба и бынь-башь-хоба.
1) Хызыл-хоба (т.е. красноватая пещера) находится в соседстве Мамут-Султанской станции и отстоит от Симферополя (по южнобережскому тракту) в 19 верстах. Неисследованная никем из специалистов, пещера эта или вернее несколько пещер, для людей поверхностных замечательны: одна со сталактитами или капельниками различных форм, прикрепившимися к стенам и у основания ее, бледно-желтого цвета, прозрачными и крепкими, подобно стразам, образование которых, как известно, происходит от дождевых стоков с верхних сводов ее в скважины и расщелины, которые, как изобилующие углекислотой, растворяют известь и сливаясь с ней, каплями образуют те разновидные формы светло-прозрачных минералов, которым мы присвоили название сталактитов. Но так как эти капельники не везде образуются подобно существующим в Хызыл-хобе, то мы находимся в необходимости поставить эту пещеру в преимущественное положение сравнительно с другими. Другая Кызыл-хобинская пещера замечательна производством черной глины, выносящей сильный огонь и чрезвычайно клейкой, которую собирают татары для выделки курительных трубок. Все эти пещеры заключают в недрах своих в изобилии остатки допотопных животных и различного рода раковин. Из них более интересными считаются нижние, в которые гораздо труднее проникать.
Туземцы говорят, что до настоящего времени никто из них не дерзал доходить до конца одного из коридоров этих гротов; те же, которые шли в течение целого дня вынуждаемы были возвращаться, вследствие недостатка воздуха. На основании всего этого, людьми, живущими в окрестных деревнях, составлено убеждение, что глубина Хызыл-хоба тянется до Феодосии. Естественно, что убеждение это не основано ничем и для людей разумных бессмысленно. Мы убедились только в том, что чудные и громадные залы этих пещер, блестящие сталактитами при факелах, достойны внимания со стороны каждого любознательного путешественника, которые, судя по надписям на стенах, ежегодно стекаются сюда в изрядном количестве.
Осмотрев все, что казалось мне необходимым, на протяжении, по крайней мере, 500 шагов от входа, я, интересуясь узнать от проводника моего что-нибудь относительно народного предания, которое всегда почти складывается татарами при виде таких подземелий, спросил у него: «что говорят старики о причине появления Хызыл-хобы?». Татарин долго отнекивался незнанием, но так как от меня не легко было избавиться и еще труднее убедить в несуществовании каких-либо рассказов, то в заключение он объявил мне следующего рода легенду:
«От дедов я слыхал, что страшные гроты Хызыл-хобы открыты, по приказанию Солиман-пейгамбера*, подвластными ему духами, для того единственно, чтобы скрыть в них свои бесчисленные сокровища. Однако впоследствии сокровища эти вынесены были отсюда, потому что в пещере этой совершился ужасный грех: родной брать посягнул на честь сестры...
— Что же стало с этими преступниками? допрашивал я. — Неужели ваш пророк простил им?
— Они превращены в две груды камня и сброшены в самые отдаленные основания пещеры. Есть люди, которые утверждают, что видели этих каменных грешников; страшно вопиющих при приближении к ним человека».
2) Фулун-хоба. Название без сомнения, произведенное от греческого слова фули или фуля, т.е. гнездо. И действительно, вид этой пещеры представляет издали совершенное гнездо, созданное над пропастью. Фулун-хоба; находится приблизительно в 20 вер. от Алушты по прибережной тропинке, идущей к Судаку, в промежутке. татарских селений Туака и Искута. Мы не имеем решительно никаких сведений, относительно посещения этого обширнейшего грота кем-либо, интересующимся геологией. Притом не всякий знает о существовании его в этих удаленных от почтового тракта местах и не всякому удается проникнуть в него без предварительной подготовки избегнуть опасности при следовании по чрезвычайно трудной тропинке. Громаднейшая пещера эта так как и предыдущая никем не пройдена до окончания и также образует обширные камеры, обросшие сталактитами, которые в углублениях соединяются мрачными и тесными проходами.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:09 AM | Сообщение # 50 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| По рассказам местных татар Фулун-хоба есть та самая пещера, которая в древности известна была под названием: Мудростей Соломоновых; что здесь некогда обитали какие-то необыкновенные чародеи, к которым приходили из различных стран мира молодые люди учиться тайнам природы и после годового пребывания в ней делались в свою очередь чудотворцами. В подтверждение этого мнения, старики рассказывали мне о существующем предании, относительно вышедших из нее двух мулл, превратившихся в опасных волшебников, которых один из Крымских ханов, приказал повесить, но в то время, когда их подвели к виселице и приготовились набросить тепли, один улетел на небо, а другой погрузился в землю. Последним обитателем этой пещеры, в начале нашего века татары именуют какого-то бесстрашного дервиша Омар-хаджия, Бог весть откуда прибывшего и неизвестно куда скрывшегося.
Третья Сондюрлю-хоба, т.е. потухшая (от татарского глагола сонмех: потухать). Мы уже сказали, что о существовании этой пещеры едва ли знает в Крыму кто-либо, за исключением вблизи живущих татар. Пещера эта находится в 3 или 4-х верстах от татарского селения Узунджи (Ялтинского уезда) на возвышенности, примыкающей к этой деревне с северной стороны, за уступом, известным под именем Тильки-Яла-ган-бурун и так скрыта между лесными гущами дерев, что желавшему отыскать ее, без Узунджинского татарина, пришлось бы потерять слишком много времени.
Отверстие Сондюрли-хоба, густо заросшее деревьями, представляет пред собой следы некогда существовавшего тротуара. Не без труда я проник им в обширную залу около 10-ти сажен в длину и более 5 к ширину, освещенную другим, подобным первому отверстием. Осматривая эту пустоту в скале, я заметил на потолке ее простые сталактитовые наросты и громадные трещины, грозившие обрушением нижнего слоя известняка, без сомнения отделившегося, вследствие накопления над ним водяных капель. Обширная камера эта, составляющая прикрытие в бури пастухов со стадами, у С.В. стороны заканчивается тремя правильными арками, из которых только одна, и именно средняя, представляет проход во внутренность скалы. Проникнув в него почти лежа, я был поражен правильностью открывшегося предо мной длинного и высокого коридора. Прошел несколько шагов, я очутился во мгле и вынужден был зажечь свечу. После двух поворотов направо, я начал встречать небольшие кости на перетлевшем животном помете. Беспорядок их заставлял меня думать, что они, вероятно, занесены сюда плотоядными животными. Далее пришлось мне спускаться в небольшой провал, в углублении которого находилось небольшое пространство, прикрытое водой, без сомнения выступающей из боковых скважин. Затем чаще и чаще мне приходилось ступать на рассыпавшиеся остовы каких-то животных; но на этот раз мне казалось, что едва ли они могли быть занесены в такую мрачную и отдаленную глубину современными нам животными. Мне кажется, если б я предвидел эту прогулку в подземельи и запасся достаточным числом свечей, чтобы предупредить всякого рода случайности и опасности при мраке, я долго мог бы еще идти внутрь скалы и кто знает, может быть вынес из самой отдаленной точки ее более или менее достойные внимания предметы. На вопрос мой — что говорит предание, относительно встреченных мной в пещере этой костей.—Узунджинские татары отвечали мне, что в ней скрывались в былое время Френки (Генуэзцы), но были открыты, замеченным издали огнем, по направлению которого подступили кровожадные турки, однако, побоявшись проникнуть во внутренность пещеры, придумали зажечь внутри ее громадный костер и дымом сокрушить укрывшихся. Насколько заслуживает вероятия это предание, мы поговорим в отделе господствующих народностей в этой стране.
Четвертой по величине пещерой считается Бинь-баш-хоба (тысяча-головая) или Ханлы (кровавая), находящаяся под Палат-горою, известная многим путешественникам и всем почти окружным жителям. Вход в нее чрезвычайно низок для взрослого человека, но затем расширяется. Пещера эта, как и первые две имеет несколько галерей или коридоров, обставленных различными фигурами из капельников или сталактитов и заключает в себе множество костей.
По рассказам туземцев она названа кровавой или тысячеголовой на том основании, что и в ней преданы были, турками, смерти укрывшиеся, после погрома Кафы, несчастные Генуэзцы.
Не менее достойна внимания по обширности своей там же под Палат-горой Суллу-хоба (т.е. водяная), которая может быть интересна своим входом, шириной, высотой, коридорами, галереями и т.п.
Кроме названных нами пещер в Крыму, судя по рассказам стариков, в прежние времена существовали и многие другие замечательные гроты; но отверстия их навсегда закрыты скалами и землей, обрушившимися с вершины гор. К числу менее интересных следует отнести находящиеся в окружности Карасубазара Покаль-хоба или ледяная пещера, считавшаяся хорошим глетчером; Гогержин-хоба или голубиная, вблизи дер. Улу-Озена, Алим-хоба*, соседняя Карасубазарской округе, а затем такие, какие встречаются в окрестностях Карани, Бахчисарая и многих других местностей.
Провалы, снеговые ямы, пропасти и ущелья
Если горная цепь Крымского полуострова представляет изобилие пещер и различного рода скалистых выступов, то естественно, что провалы или глубокие расщелины должны встречаться на протяжении 175 верст, если не беспрестанно, то изредка. Об одном таком провале я уже говорил при описании въезда моего на Яйлу чрез Ай-дмитриевский лес; другой подобный находится в окрестностях Ялты, против Магарачинского урочища, известный под названием Алабашского (белоголового). По рассказам Аутинских греков**, когда Магарач был населен одноплеменниками их, провал этот неоднократно служил местом сбережения ценного имущества при внезапном нашествии черкесов, будто бы подплывающих сюда с хищнической целью.
Самым же страшным и замечательным по легендам татар считается, в окрестностях Старого Крыма, именуемый колодцем Чингиз-хана. Читатель наш познакомится с содержанием этих легенд при описании города, при котором находится этот по всему вероятию потухший кратер. Мы могли бы указать еще на несколько подобных, естественных отверстий в горной части Тавриды, но так как они не представляют ничего особенного, то скажем несколько слов и глетчерах или проще хранилищах снегов в этой стране.
Всем, живущим в южной полосе Крыма, известно, что здесь ни за какие деньги нельзя добыть куска льда, вследствие легких зим и не существования ледников. Обстоятельство это могло бы показаться крайне неприятным там, где теплота доходит до +40°, разумеется, на солнце, если б заботливая природа не представила народонаселению возможности, в течение всего лета, добывать снег из множества провалов, образовавшихся на вершине Калафаты, начиная от Ай-петринской скалы до Бабугана и Демерджинской скалы. Такого же рода провалы, наполненные снегами, находятся во многих местах на Чатыр-даге, Демерджинской скале и других высших точках Яйлы.
Старожилы уверяли меня, что содержимое в них количество снегов чрезвычайно велико и никогда не помнят, чтобы они совершенно таяли. Между тем я составил себе убеждение, что естественные колодцы эти не настолько глубоки, чтобы проникать до такой степени в недра гор, чтобы наслоиться веками.
Снег из провалин этих обыкновенно добывается посредством спуска по веревке людей, которые набивают им мешки и стараются свезти предварительно наступления полдневного жара. Своз производится лошадьми на вьючных седлах.
Говоря о пропастях и ущельях Тавриды, я должен предупредить читателя моего, что южная гористая страна переполнена ими; следовательно, нам, уместно указать только на самые замечательные по грозному величию или красоте, а таковых найдется очень немного и именно:
Обрыв у подножия Георгиевского монастыря в окрестностях Севастополя. Он до того живописен, что может заставить каждого посетителя, в продолжение нескольких часов, оставаться в отрадном настроении духа. Ужасная глубина его, заросшая различной растительностью, подходит к песчаному берегу величественного моря, обставленного здесь грандиозными и причудливыми скалами. Такое почти впечатление производит пропасть над морем по тропинке, ведущей чрез горы от Балаклавы к Кучук-Мускомьи. В менее грозном виде представляются по южнобережскому тракту пропасти Меласса, оживленные садами и постройками; пропасть с оконечности Ай-тодорского маяка и соседних к нему мысов. Живописнее же всех поименованных покажется 0риандская котловина, по сторонам которой вырастают гигантские скалы причудливых форм.
В дальнейшем прибрежном протяжении останавливает внимание все почти местоположение, начиная от Кучук-Лам-бата до Алуштинского берега. По обратную же сторону гор достойны осмотра Узунджинская котловина и соседственные к ней Кучук-Исарская местность, подходящая к руслу Черной речки.
Относительно ущелий в Крыму мы тоже можем сказать, что сказали о пропастях: их такое изобилие в горах, что невозможно перечислить, но красивых немного. Вот достопримечательнейшие из них:
Каралезское или Мангупское. Оно начинается за деревней Каралез и подходить к дер. Ходжа-сала, расположенной у подножия Мангупа.
Ущелье это проходить в промежутке высоких скалистых гор, едва имея в ширину более 20—30 сажень.
Не менее интересное ущелье направляется отсюда же к Байдарской долине, которым сообщаются с Бахчисараем обитатели этой долины. Живописны также ущелья, образовавшиеся за Бахчисараем по обе стороны круглообразной Чуфут-кальской скалы. Одно из них направляется к Успенскому монастырю и Иософатовой долине, а другое ведет к Стильской и Озенбашской округам. В подобном же роде существуют проходы в окрестности Эски-керменских скал. Кроме поименованных нами, мы упомянем о нескольких, проходящих у подножья или проломах высоких густо-заросших лесами гор. Из них замечательно Фороское или Байдарское, где ныне воздвигнуты ворота как бы с целью обозначения границ Байдарской долины и чудесной природы южного берега. Затем следует Скельское, пересекающее горный хребет, и заканчивающееся известной в Крыму Чертовой лестницей. Ущелье это проходит между густой лесной растительностью над оврагом, служить протоком горных ключей.
Корбеклынское ущелье проходить между основанием Палат-горы и прерванного возвышенностью хребта Яйлы. Им, как отмечено было раньше, проникают из Алуштинской долины в Бешуйскую. Ущелье это тянется на несколько верст и живописно мрачным выступом Чатыр-дага, господствующего над ним.
Последнее ущелье есть Ангарское. Самое интересное место его находится за версту до подъезда к Таушанбазарской станции. Оно проходит под основанием восточной окраины Палат-горы и высокой массой гор, как бы составляющих протяжение одного и того же хребта Яйлы.
Так как по ущелью этому проходит почтовый тракт, то видеть его не составляет особенной трудности для каждого имеющего желание познакомиться с подобного рода творчествами природы.
Оригинальные скалы
В Тавриде, представляющей много интересного, почти на всяком шагу, путешественнику — любителю много раз приходится наслаждаться игривыми фантазиями творчества вулканических сил и на всю жизнь сохранить о нем воспоминание. И в самом деле, кто из нас равнодушно может проезжать мимо скал, расположенных в виду Фороза, Мшатки и Михалатки, которые, выдвигаясь ровной стеной до облачной высоты; при ночном сиянии луны кажутся какими-то баснословными гигантами, ежеминутно грозящими малейшим движением своим сокрушить все сделанное у подножья их природой и человеком в продолжение многих веков. Подобное же грозное величие сознается по мере приближения к скалам Аутинского водопада, Аутинского богаза и тропинки, ведущей из Ай-василя на вершину Яйлы.
Последующие затем картинные воды составляют одиночные колоссальные камни, стоящие в виду дер. Киркенеиз, Кизиль-таша и Гурзуфа. Последние, выдвигаясь из морской пучины, издали кажутся громадными парусами как бы потонувшего судна. Такие камни под названием Элькен-кая (парусная скала) существуют и на берегу моря на Керченском полуострове. В дальнейшем протяжении Карабе-Яйлы довольно часто попадаются названия скал в роде Таш-хапу (каменная дверь), Хабак-таш (камень тыква), Демир-хапу железная дверь и т.п. Все подобные скалы пользуются подобными названиями не случайно, а по более или менее относительному сходству их к уподобляемым предметам.
К северу от татарской деревни Коз существует скала, известная под названием Деликликая. Название это присвоено ей вследствие того, что она у возвышенности своей имеет сквозное отверстие. Скала эта при таком устройстве обращает невольное внимание каждого проезжающего и есть единственная в подобном роде на Крымском полуострове.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:09 AM | Сообщение # 51 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Не менее живописные скалы существуют и в окрестностях Бахчисарая. Кому, например не известен Чуфут-кале, выступивший между двух оврагов, в виде трона, на две тысячи футов над уровнем моря; кто не приходил в восторг от богатых народными преданиями Мангупских, Тепекерманских и Качи-кальенских скал, изрезанных обителями древних людей или кто посмотрит равнодушно на Эскикерменскую массу камня, выброшенного на поверхность земли, на Черкес-керменские дивные ущелья и его величественные утесы или на два человекообразных колосса, ставших на левой стороне дороги, ведущей из Бахчисарая к храму св. Анастасии и заслуживших со стороны туземцев того, что в честь их сложена легенда, усиливающаяся доказать миру, что эти гиганты в былое время были людьми и теперь еще обладают не только душевными, но и чародейственными силами. Легенда эта, в числе других Крымских, передана нами в первой части настоящего труда.
Равнины, долины и поляны
Крымский полуостров, как сказано было раньше, только в юго-восточной оконечности представляет возвышенные местности, а северная, северо-восточная и западная части его составляют обширные равнины, изредка пересекаемые оврагами, образованными течением дождевых истоков. Характер этих равнин чрезвычайно однообразен, вследствие отсутствия проточных вод и древесной растительности и только временно, во время весенних дождей и жатвы принимает несколько оживленный вид, но в остальное время года и в особенности во время продолжительных засух они представляют глинисто-красноватый вид, покрыты изредка засохшими травами, в промежутке которых вытягиваются ломаными линиями глубокие трещины почвы. Не таков характер их у соседства гор; но прежде чем мы скажем о последних, следует заметить, что и по обеим отрогам хребта Яйлы беспрестанно в лесных чащах попадаются разной величины поляны, которые татары называют чаирами. Их вечнозеленый вид напоминает утомленному путешественнику оазисы. На них греются лесные животные в сообществе полудикой коровы или смирной лошадки и с них добывает на зиму сено бедный татарин, если обнесет загородью. Слово чаир без сомнения происходит от татарского глагола чалман: косить и принято в смысле сенокосное место.
При описании гор Тавриды, мы упомянули, что вершина Яйлы составляет обширную разнохарактерную площадь, которая принимает всевозможные формы, то отклоняется, то суживается в ущелья, то пересекается вертикально выступившими известковыми пластами, то стелится ковром, то, наконец, превращается глубоким оврагом или холмовидным бугром, вершина которого образует нового рода поляны. Все эти поляны отличаются от предшествовавших качеством почвы и климатическими условиями, но, к сожалению, они не приносят никакой другой пользы, кроме того, что служат подножным кормом для блуждающей и нарочно отводимой на них скотины. Впрочем, и эта услуга очень велика, особенно в жаркое время года, когда степи пересыхают, а на них продолжает расти зеленая травка, не так изнурителен солнечный припек, а главнее, что не обитают здесь мухи, беспокоящие животных.
Сказав несколько слов о поверхности хребта Яйлы и собираясь описать важнейшие долины, я должен отметить, что этой возвышенности Таврида обязана почти всеми преимуществами своими. Во-первых, Яйла представляет превосходные пастбища с мая по ноябрь месяц, во-вторых, обладает великолепными лесами, в-третьих, образует те громадные водохранилища, которые снабжают страну проточными водами, затем создает в промежутке отраслей те очаровательные долины, которые не только украшают, но служат источником богатства для страны и обитателя. Роскошные долины эти расположены по обеим подошвам главного хребта не в дальнем расстоянии друг от друга и, начинаясь от Феодосийского залива, носят следующие названия:
1) Феодосийская, начинаясь бухтой, направляется к западу между Устюкским хребтом и Лысой горой. Долина эта невелика, но достаточно занята растительностью. В наше время в ней обитают немецкие колонисты, которые заботятся о ней с целью увеличения своих средств; к сожалению, в долину эту проникает отчасти скверный ветер и препятствует полному благосостоянию лучших сортов виноградных лоз и, наконец, она не орошается в достаточном количестве текучей водой, необходимой для орошения фруктовых садов. В древности, когда Феодосия находилась в цветущем состоянии, поляна эта, надо полагать, представляла ряды увеселительных дач, богатейших граждан города, которыми воспользовались, как гласит предание, турки. Ныне возобновлены эти дачи только в ближайшем расстоянии от города и большинством заняты виноградниками. Долина эта рано или поздно должна обратить внимание городского населения, как представляющая прекрасные условия для долголетней жизни человека.
2) Двухъякорная находится в З-х верстах от Феодосии за возвышенностью, примыкавшей к этому городу с Ю.З. стороны. Долина эта чрезвычайно живописна, во-первых, тем, что примыкает к морю и, наконец, тем, что открывает вид на прекрасные горы, упершиеся против морских течений. До 1856 года на ней не было никакой растительности, но после этого времени на нее, как прикрытую от севера, начинали обращать внимание и разводить обширные виноградники даже экзотические растения. Долине этой представилась бы славная будущность, если б она была обширные и, если б начатая в 1858 году железная дорога до Феодосии не приостановилась.
3) Коктебельская долина есть последующая за Двухъякорной. По размеру она несравненно больше предшествовавших и несравненно богаче по местоположению и производительности почвы. Долина, эта, могла бы заслужить громкую репутацию, если б находилась в окрестности обширного города.
4) Отузская долина расположена южнее и более прикрыта от северных ветров. Долина эта, не смотря на незначительное пространство занятой ею земли, может принадлежать к числу тех, которые изобилуют виноградными и фруктовыми садами и где произрастает довольно хороший табак.
5) Козская долина также богата, как и предыдущая, но с той разницей, что отличается как количеством, так, отчасти, и качеством производительности. В особенности же представляет изобилие виноградников.
6) Токлуксвая долина невелика, но принадлежит к числу живописных. Здесь, как и в предшествовавших, растет виноградная лоза.
7) Таракташская долина, если не может считаться за живописную, то необходимо признать ее за богатую садовой производительностью.
8) Айванская, в сравнении с окрестными долинами, бедна.
9) Судакская долина принадлежит к разряду самых лучших долин полуострова по местоположению, производительности и историческим памятникам.
10) Айсавская долина не велика, но живописна и усердно возделывается немецкими колонистами.
11) Кутлакская долина очень красива, богата виноградниками и славится добротой добываемого в ней жернового камня.
12) Ай-серезская долина не велика сравнительно, но изобилует плодотворной растительностью.
13) Воронская долина обладает характером предшествовавших, плодотворна, но, к сожалению, всецело принадлежит татарам, которые слегка занимаются садоводством или проще довольствуются тем, что завещано им прадедами.
14) Шеленская долина по производительности немногим уступает Воронской и таким же образом составляет достояние татар.
15) Арпатская долина невелика и обладает качествами предшествовавших.
6) Капсихорская долина примыкает к морскому берегу и положительно прикрыта со всех сторон, за исключением южной. Долина эта узка и при таком счастливом положении могла бы послужить рассадником лучших экзотических растений, но так как она исключительно принадлежит татарам, то на ней ничего нет, кроме обыкновенных в Крыму фруктовых деревьев и издавна принятых толстокожих сортов винограда.
17) Искутская долина походит на Капсихорскую, но гораздо обширные. Она тянется от берега моря версты на четыре промеж двух отраслей гор и прекращается у возвышенности, пересекающей ее поперек. Таким образом, прикрытая со всех сторон, кроме юго-востока, долина эта принадлежит к роскошным по числу фруктовых и виноградных садов; славится же преимущественно гигантской величиной огурцов.
18) Туакская также начинается берегом моря, но не отдаляется от него на такое расстояние; более открыта к морю, но также живописна, как две предшествовавшие. К сожалению и она до настоящего времени всецело составляет достояние татар, вследствие чего не может пользоваться такой известностью, которая подобает ей совместно с Капсихорской и Искутской.
19) Кучук-озенская долина, хотя и невелика в протяжении к подошве Карабе-Яйлы и по положению более открыта, но пользуется лучшими условиями для дозревания винограда.
20) Куру-озенская долина гораздо меньше предшествовавшей, чрезвычайно живописна со стороны моря и может быть названа одной из лучших в Крыму по производству прекрасной фруктовой растительности.
21) Алуштинская есть самая большая после Судакско-Таракташской. Начинаясь морским берегом, она тянется верст на 5-ть и окружена с одной стороны Бабуган-горой, с другой Чатырдагом, а с третьей Демерджинскими скалами. Главнейшее производство долины этой составляют виноградники; но здесь могут, расти лавровые и кипарисные деревья, которые не переносят климата раньше названных долин. Алуштинская долина без сомнения, по красоте окружающих ее гор, заняла бы в Тавриде первенствующее положение, если б обладала бухтой и исключительно перешла в руки более развитого, в сравнении с татарами, народонаселения.
22) Партинитская долина расположена у Восточного основания Медведь-горы и прикрыта от влияния всех ветров, за исключением Юго-восточного. Долина эта невелика, но по низменности и вообще счастливому местоположению принадлежит к числу так называемых южнобережских, которые отличаются от других почвой, климатом и растительностью.
23) Гурзуфская скорее походит на горные отклоны, превратившиеся у морского берега в площади и образовавшие восхитительные равнины от Артека. Здесь великолепно созревают все нежнейшие сорта винограда и свободно растут различного рода экзотическая деревья.
24) Ялтинская долина в соединении с Перекопской не представляет ничего кроме фруктового сада, заросшего густыми рощами, соседства города и громадных гор. Долина эта постоянно орошается проточной водой и принадлежит к тем, которые постоянно вознаграждают владетелей.
25) Аутинская долина тянется от морского берега по направлению к Яйлынскому хребту, пересекаясь руслом реки Учан-су. Долина эта прикрыта со всех сторон, за исключением южной, высокими отраслями гор и представляет важные условия для человека в гигиеническом отношении.
26) Мисхорская пользуется также чрезвычайно выгодными условиями для разведения различного рода нежных растений, окружена восхитительными скалами, но открыта восточным ветрам, которые довольно сильно действуют здесь в зимнее время.
27) Алупкинская более всех других изобилует экзотической растительностью и проточными водами. Отличительностью ее служить то, что здесь созревают всякого рода плоды гораздо раньше в сравнении с прочими местностями. Долину эту прикрывают высокие скалы Ай-Петри и Хребет Яйлы.
28) Лименская представляет то преимущество, что более углублена к морю и прикрывается вдобавок от Востока скалистым выступом Джива-кая. Долина эта могла бы первенствовать над Алупкинской, если б обитатели ее пожелали бы этого и если б она находилась на почтовом тракте.
29) Ласпинская долина не велика, но как прикрытая со всех почти сторон, за исключением Южней, считается первой со стороны Севастополя обладающей свойствами для разведения экзотических растений.
30) Последней приморской долиной в Крыму считается Балаклавская. Не смотря на то, что по географическому положению она занимает почти южную оконечность полуострова, не представляет и на половину тех климатических условий, которыми пользуются долины обратной половины хребта Яйлы. Это происходит оттого, что она открыта для северных ветров. Долина эта была бы очень удобна для фруктовых садов, если б орошалась проточными водами, но, во всяком случае, она довольно хороша для разведения виноградников ранних сортов лозы, но в особенности для посевов хлебного зерна.
Противоположный скат Яйлы также образует много долин как и Южный приморский, но с той разницей, что долины его, сравнительно, тянутся на громадное расстояние и берут перевес пред последними, если не величием природы и климатическими преимуществами, то без сомнения количеством производительности. Долины эти составляют красоту Юго-западной половины Таврического полуострова и издали рисуются наподобие широких зеленых лент, вьющихся за течением рек. Лучшими из них, начиная от Феодосии, считаются следующие:
1) Байбугинская
2) Карагозская
3) Сухо-эндольская
4) Мокро-эндольская
Все эти долины однохарактерны и относятся к числу изобилующих травами и хлебным зерном.
5) Долина Большой Карасовки
6) Зуйская
7) Бештерекская и
8) Салгирская
9) Булганацкая
Отличаются красотой и изобилием фруктовых садов.
начинается в окрестностях Симферополя и тянется к западу. Ею начинаются первые виноградники степной части Крыма.
1) Алминская долина получает название свое только от почтового тракта, пересекающего ее в центре между Симферополем и Бахчисараем. Выше же она известна под именем Бешуйской, соседственной Палат-горе и лучшим крымским лесам.
11) Качинская и
12) Кокозская
13) Куушинская
14) Стильская
15) Озенбашская и
16) Каралезская
17) Байдарская долина
Эти две долины резко отличаются от предшествовавших прекрасным местоположением и великолепными, в особенности фруктовыми, садами. На них множество и виноградников, но, к сожалению, виноград не дозревает здесь до той степени, как на южном берегу. В дальнейшем углублении к подошве Яйлынского хребта существуют следующие долины.
Все они великолепны растительностью и чрезвычайно заманчивы для жизни человека.
считается самой обширной из всех крымских по ширине. Живописная по окружающим горам, она могла бы первенствовать, если б не занимала такой возвышенности над уровнем моря. Долина эта не производит виноградников и скорей может славиться прекрасными травами.
и 18) Последней долиной в Крыму считается Чоргунская или Инкерманская, подходящая к Севастопольскому заливу. Долина эта тянется верст на 5-ть, красива и чрезвычайно удобна для садоводства, но до настоящего времени оказывается в первобытном состоянии. Нет сомнения, что ее ожидает блистательная будущность с возрождением соседственного Севастополя.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:13 AM | Сообщение # 52 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Кратера, сопки, землетрясения и передвижения почвы
В наше время Таврида не представляет ни единого действующего кратера, но, судя по странному хаосу обломков скал в окрестностях Ореанды, между двумя Кастель-горами и в Старом Крыму*, надо полагать, что они существовали в давно минувшую эпоху сформирования различных огненных и метаморфических пород этой части Крыма. Единственными же вулканическими представителями продолжают пока быть на оконечности Керченского полуострова в слоях листоватой глины и рухляка, так называемые вулканы грязи, которые искони находились в постоянном действии. Температура извергаемой ими грязи при +14о состоянии воздуха доходит до +11° и сильно пахнет нефтью, которая вместе с ней извергается. Из всех извержений этих сопок, наибольшим, со времени присоединения Крыма к России, считается бывшее в 1794 году и описанное известным натуралистом Палласом. Сопки эти не приносят особенного вреда стране и, напротив, снабжают промышленников петролеумом или горным маслом темного цвета, имеющим хороший сбыт. К продукту этому мы будем иметь еще случай обратиться в отделе производительности Крыма.
Землетрясения в горной приморской части Тавриды, судя по постройкам туземцев; надо думать, бывали очень часты и нередко грозного вида. По рассказу Кедрина, в 1341 году страшное землетрясение, доходившее до Константинополя и сопровождавшееся потопом от выступления Черного моря из берегов на 10 верст, в особенности сильно было в Крыму. Кроме этого, мы можем подмечать из жизнеописания священномученика Климента, что в первых веках христианства в Крыму море почти ежегодно, в течение нескольких лет отступало на значительное расстояние от Херсонеского полуострова. После присоединения Крыма к России, по рассказу Палласа, первое землетрясение было в 1786 году 10 февраля, одновременно замеченное в Силезии и Онгрии, а второе последовало чрез 18 дней, т.е. 28 февраля. Третье в 1790, а четвертое в 1793 году. При первом провалилась окрестность деревни Кучукь-коя с ручьем на две версты, что сопровождалось ужасным шумом; при втором же снова выступил на этой местности исчезнувший в провале источник воды; при третьем сильно было сотрясение в южной части полуострова, а при последнем в Бахчисарае, Карасубазаре и Перекопе. В 1869 году в юго-восточной половине Тавриды повторилось землетрясение, вследствие чего пострадали некоторые древние постройки в Судаке. Последний легкий подземный удар, замеченный на южном берегу, преимущественно в Аутке и Ореанде, был 9 марта 1872 года в 8 часов утра.
Приведенные нами случаи взяты или из заметок писателей, или с собственного дневника. Естественно, что случаи эти бывали гораздо чаще против приведенных, но, к сожалению, мы не имеем достаточных оснований доверяться рассказам старожилов, по мнению которых землетрясение должно происходить непременно чрез два года, когда вол, держащий земной шар на роге, перебрасывает его на другой.
В юго-западной части Таврических гор между Алупкой и Ласпи, где известняк, по случаю незначительности серой вакки, лежит на глинистом сланце, при влиянии скопищ воды, проникающих в отдаленные резервуары скал, легко увлекают основу их, вследствие чего неминуемо следуют грозные обвалы и передвижения почвы. Обвалы в особенности интересны в соседстве Ласпи, Фороса и на береговой линии между Кучук-Ламбатом и Алуштой. Передвижения же почвы следуют на протяжении от Байдарских ворот до Алупки и в особенности на местности, прилегающей в Кучук-кою и Семеизу, где случился громадный провал в 1786 году, о котором сказано было выше. Передвижение это не перестает и до настоящего времени, вследствие чего шоссейная дорога, пересекающая этот отклон гор, беспрестанно требует или очистки от массы мергеля и камней или переноса ее на более возвышенные места.
Почва
Нет сомнения, что почва Крымского полуострова, образовавшаяся наслоениями в недрах морских из иловатых наносов, пропиталась осадками морских солей и с минуты возвышения над уровнем вод были глинисто-солонцоватого свойства, каковой является и теперь в особенности на северо-западном протяжении степей. При ближайшем исследовании мы находим, что вся поверхность эта, состоящая из третичных глин, мергелей и раковистых известняков, проникнута всеми составными частями солей, заключающихся в водах Черного моря. Этого мало, в ней беспрестанно попадаются остатки таких зоофитов, которые продолжают жить в этом море.
Естественно, что постепенные зародыши травянистых растений при содействии дождевых смываний этих солей, — хотя и продолжают улучшать верхние слои почвы, но не дали еще достаточного количества перегноя, играющего важную роль для жизни и полного развитая растений. При таких качествах почвы степной северной половины Крыма, казалось бы, что растительность ее находится в жалком виде. И действительно, травы неохотно зарождаются на солонцеватой почве, не иначе растут здесь как при содействии дождей и вообще атмосферной влаги, в противном случае быстро умирают. Глинисто-вязкая почва этой местности имеет еще тот важный недостаток, что по мере теплоты сжимается, а при влиянии ветров, в особенности восточных, образует трещины, пропускающие солнечные лучи в подпочву. Таковы свойства земли Таврического полуострова на расстоянии от Перекопа по русло речонки Чатырлык вдоль до Симферополя и Чергарского тракта.
Тарханкутский полуостров по составу почвы также не отличается от только что описанной части степей, но представляет то преимущество, что, как соседний морю, постоянно охлаждается испарениями его, что благоприятствует условиям растений, а вместе с тем и самой почвы.
Ченгарский кадылык* также не отличается от предшествовавших составом почвы, но, кроме того, что охлаждается соседством Гнилого и Азорского моря, как дознано, содержит под почвой влажность, проникающую сюда из более возвышенных мест Крыма. Эти обстоятельства дают ему возможность пользоваться теми преимуществами в сельскохозяйственном отношении, которые несвойственны пространству, лежащему под одной полосой с ним.
Арабатская стрелка, имеющая больше чем стоверстное протяжение при ширине от 250 сажен до З-х и местами от 7 до 8 верст, состоит из наносного песка с илом и из мелких ракушек.
Керченский полуостров представляет чернозем в смеси с глиной и известняком и считается самым плодороднейшим в Крыму; но плодородие это, несмотря на качества земли и соседства нескольких морей, огибающих его, все-таки находится в зависимости от количества влаги, выпадаемой своевременно.
Пригорное пространство, начиная от Устюка до Салгира в глинисто-каменистой почве своей содержит изобилие мелких отживших улиток, которое, как известно, способствует к удобрениям ее.
Менее выгодные пространства составляют окрестности Симферополя и юго-западная окраина Тавриды, за исключением долин, пересекающих их в соседстве береговой линии, которые заняты большой частью эоценовыми образованиями, состоящими из рухляков, или чисто известковой почвой.
Трахейский полуостров и все протяжение до Байдарской долины известкового и глинисто-каменистого грунта. Отличается плодородием травянистых злаков только при своевременных дождях.
Байдарская долина представляет каменистую подпочву, прикрытую наносной землей, вследствие чего не могут с успехом произрастать на ней рослые травы, глубоко пускающие корни. В более же высоких местах почва щебнистая и известковая, богатая железом и примесью песка.
Не таков характер почвы той полосы, которая известна в наше время под названием южного берега. Она, принадлежа к юрским глинистым сланцам, составлявшим древнюю осадочную почву Крыма, до того различна воспроизводительными силами, что может рассматриваться по районам. К первому мы относим хребтовые площади, поднятые на высоту до 5 т. футов от уровня моря, которые обладают глинистой почвой в смеси с органическим перегноем, образовавшимся от тления трав; ко второму относятся отклоны каменисто-глинистого наслоения, прикрытые лиственным или вообще лесным перегноем; ниже следует наносная, а затем шиферно-чистая или в соединении с глинами. Предпоследняя замечательна в особенности для виноградников и может, при окончательном разложении на воздухе, служить превосходным удобрением всякого рода обессиленной почвы.
От Алуштинского берега до Судавских гор все прибрежное пространство, составлявшее довольно крутые покатости Карабе-Яйлы обладает глинисто-каменистой, шиферной или шиферно-глинистой почвой. Дальнейшие же затем разнообразятся до Феодосийской бухты составом то чистой глины, на низменных местах, сносимой с возвышенностей, то глины с мергелем, то глины с известняком, то глины с мелом, то извести весьма богатой железом и примесью песка.
В последствии, когда мы будем рассматривать производительность почвы Таврического полуострова, читатель весьма вероятно обратит внимание на то, что все ныне описанные нами местности довольно резко отличаются между собой так сказать динамическими силами в отношении растительного царства; пока же познакомим его хотя приблизительно с составом почвы южного берега Крыма, которая, как известно, произошла от разрушения глинистых сланцев. Вот анализ ее, сделанный г. Саломом в Магарачинской округе, на 100,000 сухой земли:
Кали
80
Натра
130
Извести
470
Магнезии
664
Окиси железа
4,000
Глинозема
4,100
Серной кислоты
55
Фосфорной кислоты
35,4
1,100
Всего 10,629,4
Свойства страны в гигиеническом отношении
Надо полагать, что Таврический полуостров глубокой древности обращал на себя внимание не только по выгодному географическому положению, но и по свойствам, благоприятным для жизни человека. И в самом деле, возможно ли требовать более выгодных условий для долговечности народонаселения, как представляет в действительности эта страна.
Древние греческие мудрецы часто говаривали, что воздух, вдыхаемый нами составляет первостепенное условие жизни. В одной из рукописей, приписываемых в Афинах славному Иппократу, я с особенным удовольствием остановился на следующих словах: для жизни человека необходимы места возвышения, освежаемые постоянными движениями атмосферы (так как воздух есть пастбище жизни), утренние лучи солнца и хорошего качества вода»... Если в этих словах заключается главнейший секрет долговечности, то мы считаем нужным выяснить: в какой степени Таврида обладает этими условиями.
По оказанному нами в начале этого сочинения читатель видит, что Крым окружен со всех сторон морями, соляными озерами и солончаками, которые йодистыми и бромистыми испарениями, во всяком случае, препятствуют зарождению в воздухе всякого рода вредных для жизни миазм и инфузорий. Этого мало, массы этих вод поставлены в необходимость не допускать в летнее время изнурительных жаров, а в зимнее — холодов. Затем соседство их влияет на постоянное движение атмосферных слоев и предупреждает всякого рода последствия, могущие происходить от застоя воздуха. Если к сказанному присоединить доброкачественность проточных вод, минерально-целебное свойство многих колодцев и отсутствие больших болот, то естественно не может быть и мысли о том, чтобы страна эта не благоприятствовала в главнейших основаниях для долголетия в особенности тому разряду народонаселения, которое с детства приучает тело свое всевозможным переменам погоды.
Таковы общие выводы наши обо всем полуострове, но если мы станем отдельно рассматривать некоторые части его, то придем к убеждению, что этот небольшой клочок земли и в этом отношении подразделяется по местностям. Так, например самая северная частица его, Перекопский перешеек и прибережная полоса Сиваша, не смотря на отсутствие древесной растительности, представляет то преимущество пред другими, что сюда, вследствие изобилия в воздухе Озона*, не доходят такого рода болезни как, например лихорадки, холера и тифы, но если и завозятся людьми, то заразительные свойства их быстро сокрушаются. В Крыму и теперь сохраняется между стариками татарами предание, что во времена чумной эпидемии, зажиточный класс народонаселения спешил к прибережью Гнилого моря, в полной уверенности, что только сюда, не дойдет эта страшная болезнь. Кроме этих условий, местность эта обладает колодезной водой целебного свойства, что предупреждает развитие некоторых опасных болезней у тех, которые поселялись с ними на этом перешейке. Вообще же, судя по крепкому телосложению обитателей Перекопа, их долголетию, отсутствию болезней и редкости смертных случаев, необходимо считать Перекопский перешеек с прибрежьем Сиваша, за чрезвычайно важную местность в гигиеническом отношении для человека.
О Керченском полуострове мы скажем, что он в этом отношении уступает всем остальным местностям Тавриды. Во-первых, здесь очень часты болезни простудного характера, труднее уступают времени и медицинским пособиям, сравнительно чаще смертность, обитатели не отличаются физическими силами, а эпидемические болезни, проникнув однажды, производят сильные опустошения. В 1870 году на полуострове этом в двух городах в Керчи и Феодосии господствовала холера, тогда как в остальных местностях Крыма не подмечалось даже признаков холерины.
Феодосийская округа, не смотря на предрасположение к восприему эпидемий, недолго благоприятствует им. Местность эта сколько мы заметили принадлежит к числу умеренных между северной и южной окраинами Тавриды, вследствие чего человек развивается в ней очень хорошо и может дожить до глубокой старости.
Карасубазарская округа по местоположению и сырости относится в числу способствующих зарождать лихорадки, горячки и другого рода простудные болезни.
Евпатория с окружностями пользуется очень хорошими свойствами в гигиеническом отношении. Народонаселение крепкого сложения, но не настолько долголетно как Феодосийской округи. Замечательно, что здесь почти не встречаются больные истериками, эпилепсиями, аневризмом и т.п. В одном только Евпатория не выгодна для жизни: нигде я не видел такого числа слепых и вообще страждущих хроническим воспалением глазных органов, как в этом городе, но это не составляет так сказать свойств, против которых не властен человек восставать, но, по-видимому, происходит от раковистой пыли, поражающей глаз в ветреные погоды.
Симферопольская окрестность с остальными местностями вдоль до Севастополя хребта и Яйлы не показывает особенных преимуществ в сравнении с Керченским полуостровом и напротив более является болезненных случаев. Народонаселение не отличается физическими силами и свежестью лица, замечаемой, например в Феодосии.
Севастополь с окрестностями, несмотря да выгодное местоположение, представляет, во-первых, в соседних долинах лихорадочные болезни, во-вторых, мало благоприятствует развитию и долголетию и, наконец, не пользуется постоянными более или менее сильными передвижениями воздушных слоев. Что же касается собственно Севастополя, то местность эта может быть очень вредна для слабогрудых только потому, что покрывается известковой пылью тончайшего качества, которая при малейшем ветре подымается на воздух.
Теперь мы скажем о южном береге, прослывшем своей целебностью. Вот какое он представляет положение: от запада до востока тянется высокий хребет Яйлы, не допускающий влияния ветров с этих сторон, следовательно, полоса эта открыта только к громадной массе вод всего Черного моря от востока и юга, что дает ей, по возвышенно-отклонному положению, возможность вечно находиться под испарениями моря, которые сгоняются только после захода солнца легкими ветрами с гор, заросших преимущественно хвойной растительностью и ароматическими травами. Если к этому мы добавим отсутствие сырости, что не мыслимо при отклонах каменисто-глинисто-мерглелевого наслоения, то естественно, что в полосе этой, изобилующей славной ключевой водой, сосредоточиваются всевозможные условия для долголетия такого человека, который разумно пользовался бы жизнью. Нам очень хорошо известно, что эпидемии, свойственные детскому возрасту и так сказать общие народные, здесь почти не причиняют тех потерь, которые им сродны в других местах. Южнобережское народонаселение не подвергается ни чахоточным, ни ревматическим, ни геморроидальным страданиям, но вместе с тем не может хвалиться долголетием, вследствие вероятно избытка страстей с раннего возраста и употребления малопитательной пищи. Такими условиями для жизни пользуются обитатели всего прибережного пространства до Судакских гор, за исключением Алуштинской долины, которая принадлежит к сырым и пропускающим скверный ветер.
В заключение выраженных нами убеждений вообще о свойствах Таврического полуострова в гигиеническом отношении, мы представим официальные сведения о средней числительности больных в Крыму, разумеется, обратившихся к пособиям медиков и отношение их к различного рода случайным или эпидемическим болезням:
Из 4850 больных хворало чахоткой
Из 55, одержимых тифом, умерло
Ревматические катаральные и гастрическая лихорадка
Перемежающаяся лихорадка
Холера во время посещения
Кровавый понос
Желчный и слизистый понос
Острый катар дыхательных органов
Круп и дифтерит
Коклюш
Воспаление грудных органов
Скарлатина
Легочная чахотка
Невралгия и судороги
11 человек
11
относятся к общему числу заболевающих как 1 : 6,8
1 : 15,93
1 : 657
1 : 115
1 : 25,5
1 : 15
1 : 1125
1 : 327
1 : 37
1 : 313
1 : 75,5
1 : 65,5
Мне кажется, что все приведенные нами основания достаточно могут убедить каждого, что Крым славный природными красотами и исторической судьбой, рано или поздно обратит на себя всеобщее внимание той части людей, которые, кроме удовольствия, заботятся о предохранении себя и детей своих от преждевременного изнурения сил или гибели от эпидемических болезней, беспощадно похищающих в особенности едва начинающее жить новое поколение.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:14 AM | Сообщение # 53 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Царство ископаемых
Соль
По ценности добываемых продуктов царства ископаемых, Таврический полуостров занимает едва ли не первое место в Европе. Важнейшей отраслью, бесспорно, остаются соляные озера, которые насчитываются десятками и в большинстве своем остаются пока без внимания татар. В то же время по дороговизне своей в отдаленных частях России соль для бедных людей является чуть ли не лакомством. Занимая по необходимости второе место после воды она даже более нужна, чем хлеб, особенно для приправы грубой пищи. Известно, что те страны, где население питает ею домашних животных и удобряет поля выгодно отличаются от тех, где продукт этот недоступен поселянину. Изобилие крымских соляных копей, не требующих особенных затрат или усилий для добычи, с глубокой древности привлекало сюда предприимчивых людей, направляющих добытую соль в соседние страны, но насколько велика была их деятельность - нет даже примерных сведений. Первые сведения о соляном промысле относятся ко времени генуэзских поселений в Крыму. Предприимчивый народ этот, видя апатию монголо-татар к собственным интересам, по-видимому, очень рано захватил в свое распоряжение лучшие соляные озера. Предание намекает даже, будто бы генуэзцы были собственниками этих озер и оберегали их стражей в нарочно сделанных укреплениях. Насколько это так - трудно сказать, но, судя по остаткам древних построек, существующих в окрестностях некоторых соляных озер, туземные предания небезосновательны.
После разгрома генуэзцев и уничтожения их богатых факторий татары и турки, оставшиеся полными хозяевами Тавриды и Черного моря, поняли громадную выгоду, которую имели побежденные, и сами начали добывать соль. Однако этот момент не ускользнул и от алчности ханов, которые решили сделать лучшие из озер источником своих доходов и отдавать их на аренду за немалые для того времени деньги. Похоже что откупщики очень дурно занимались своим делом и очень часто, боясь лишиться из-за дождей выволоченной соли старались как можно скорее сбывать ее иностранцам без денег, обменивая на товары. Из сакских озер соль в основном шла в Турцию и Анатолию, из феодосийских же (принадлежащих наместнику ханства Калга-Султану) - на Кавказ и в окрестности Азовского моря, а из перекопских - в Литву, Малороссию и дальше. В Малороссию вывозили соль сами казаки.
Татары продавали ее не на вес, а фурами, что вынуждало казаков хитрить, нагружая до такой степени, что сдвинуть фуру с места можно было не иначе как десятью парами сильных волов, а потом уже, за таможенной чертой, ее разгружали. Подобного рода действиям была вызваны дороговизной – каждая фура стоила не менее 10 руб. Однако, несмотря на такую потребность в соли во времена ханского господства мусульмане выволакивали ее для себя в малом количестве и заставляли делать это самих покупателей. Небрежность эта, надо полагать, допускалась лишь потому что была масса покупщиков, готовых сделать все, лишь бы не возвращаться без соли.
Судя по всему этому, крымская соль не могла сбываться в громадных размерах. Это подтверждается тем еще, что ханская казна никогда не получала от продажи ее и вывоза за таможенную черту более 255 тысяч руб. ежегодно. По рассказам стариков, некоторые из арендаторов соляных озер в надежде продать ее даже в зимнее время выволакивали соль на носилках и складывали на берегу моря в громадные скирды, которые покрывали глиной в смеси со свежим скотским пометом, с целью предохранить от влаги, усушки и выветривания. Утечка и усушка эта, как называют ее ныне солепромышленники, бывает до того значительна что в первый же год доходит до 16% - если не будут приняты нужные меры.
Незадолго до покорения Крыма Россией, перекопские озера взяты были на откуп у последнего крымского хана Шагин-гирея генерал-коммисаром черноморского флота Фалеевым. При этом откупе продажная цена соли назначена была (с вывозом за Перекоп) по десяти рублей за двухволовую фуру.
После присоединения Крыма к России и утраты прежних сообщений турков и черкесских племен с Тавридой, эта важная отрасль промышленности и неистощимый источник богатства был отдан, вместе с таможенными сборами, князем Потемкиным на откуп, продолжавшийся восемь лет. После этого правительство передало соляные озера в ведение особой экспедиции, которая выручила от продажи их около 13 тысяч руб. Ясно, что учреждения этого злоупотребило доверием правительства, поэтому два года спустя снова объявлены были торги на передачу казенных соляных озер в частные руки. На этот раз казна выручила около 260 тысяч руб. Указом 5 мая 1801 года откуп снова заменили казенным управлением, а в 1802 году в виде опыта озера вверены г. Мертвому, как главному надзирателю всего крымского соляного промысла. С этого времени цифра доходности возвысилась до 500 тысяч руб. Указом от 8 июня 1804 года заново учреждена крымская соляная экспедиция, которая приняла в ведение перекопские соляные озера, а прочие предоставлены городам Керчи, Феодосии и Евпатории на правах пользования, с платой за то известной суммы или без всякого вознаграждения. Городам этим дано было право добывать и распродавать соль свою внутри страны и за границу, но никак не в Россию, куда предназначалась соль перекопских озер. Продукт этот казна продавала или в добытом виде по 14? к. за пуд или с озер по 12 к. с добытого покупщиком пуда.
В 1818 г. правительство передало все свои соляные озера независимому от губернских властей учреждению в Перекопе, названному Соляным Правлением, главной задачей которого было довести запасы соли до количества, потребного внутренним губерниям. С этого времени и до 1858 года Соляное Управление усердно занималось своим делом и нередко запасы соли в буграх доходили до 34 милл. пудов, на образование которых требовались от казны значительные денежные затраты. Ясно, что при таких условиях частные озера были не конкурентными и оставались почти без обработки. Но это продолжалось недолго: дающие мало соли озера частных владельцев, как только применен был к ним способ предохранения от пресных вод начали производить ее в таком количестве, что пробудили во многих желание просить у казны субсидий для добычи соли таких озер, засух и солончаков, с которых немыслимо ранее было получение выгод. Казна охотно раздала их с правом владения на 25 лет без так называемой попудной оплаты, но подчинила акцизу при вывозе за пределы страны. Уступка эта послужила первым шагом к водворению в Крыму частного промысла на казенных озерах и разрешения от 21 марта 1859 г., которым разрешалось всем сословиям без изъятия добывать соль на казенных источниках с уплатой в казну за право добычи по одной копейке с пуда. Ясно что разрешение это предохранило казну от всякого рода затрат, не всегда удобо-контролируемых и в то же время создало конкуренцию между промышленниками, всегда благотворную для потребителей и покупателей.
Познакомив читателя с историей Крымских соленых озер, приведем сведение о количестве ежегодно добываемой здесь соли. Начнем с 1858 года, т.е. с того времени, когда существовал в полной силе казенный промысел. В этом году было добыто:
Средствами казны
Частными лицами
В 1859 г. казной добыто
частными лицами
9,223,441 пуд.
2,799,495
178,120
7,368,130
В последующие годы частная добыча составила:
В 1860 году
„ 1861 „
„ 1862 „
„ 1863 „
8,878,461
5,492,537 „
24,478,550
14,723,797
Затем до 1870 года добывалось от 11,038,810 до 25 миллионов пудов. За все это количество поступило в казну от 2? до 3 миллионов рублей акцизной пошлины. Приведенные цифры весьма интересны при сравнении с количеством добытой из этих же озер соли, например 1793 г., которая не превышала 530,740 пуд., а на четыре года раньше не доходила и до 450 тысяч пудов. По приблизительному же вычислению все разрабатываемые ныне соленые озера Крыма приносят ежегодно minimum до 15 милл. пудов, из числа которых наверняка треть остается непроданной. Последнее отчасти препятствует более интенсивной деятельности и происходит из-за невыгодных условий вывоза. Кроме того в Россию ежегодно доставляется из одной только Англии до 6 миллионов пудов соли, хотя она далеко уступает качеству Таврической.
Между тем всем известно что дороговизна соли внутри России, обходившейся промышленникам в Крыму не более 2-х коп. за пуд, служит препятствием к развитию рыбных промыслов, земледелия и скотоводства и в тоже время содействует сверхъестественной смертности населения, лишенного возможности употреблять ее в нужном количестве. После всех этих банальных истин ясно, что не за горами то время, когда правительство для общего блага отменит все налоги и акцизы на этот важнейший для человека продукт ради того только, чтобы сделать его доступным для всех. Кроме того эта отрасль промышленности может быть поддержана добычей соли из моря, окружающего Тавриду, что будет в том случае, если потребность в соли превысят количество ее, добываемое в озерах.
Констатируя развитие соледобычи несмотря на неблагоприятные условия вывоза ее из Крыма в российские губернии, мы, знакомые с обстоятельствами, препятствующими полной свободе действий солепромышленников, предвкушаем блистательную будущность этого источника народного богатства с той минуты, когда пройдет в Крыму рельсовый путь и казна отменит акциз. Тогда этот промысел предоставит десяткам тысяч семейств возможность заработка в то время года, когда прекращаются полевые работы. Тогда только сеть канав, идущих от озер в отдельные резервуары, даст сотни миллионов пудов соли, снабжая ею за ничтожную цену самые отдаленные места государства. Это, во-первых - сбережет казне золото, ежегодно отдаваемое иностранцам, во-вторых, спасет бедняков от недостатка соли, в-третьих – подымет земледелие и животноводство до английского уровня и, наконец, транспорт соли будет выгодным для строителей железных дорог. Кроме того, к теперешним солеродным озерам прибавятся сотни искусственных, высохшие котловины которых бесполезно занимают сейчас обширные участки земли, затем дойдет очередь до Сиваша, способного образовать несколько тысяч соленых озер, а в заключение, если б когда-либо истощились все эти источники, их всегда легко возобновить путем использования вод Черного моря.
Выше я отметил, что развитию соляной промышленности всего более препятствуют акцизы на вывоз и плохие пути сообщения с внутренними губерниями. Акцизы эти так велики, что доходят до 10 руб. с одной фуры. Относительно же дорог мы скажем, что соль в Россию возится не иначе как на подводах. Если подсчитать сколько на доставку пойдет подещин одного человека с парой волов, сколько последует усыпки и утечки за время езды, то понятно станет отчего вдали от Тавриды соль так дорого ценится. При этом после выхода татар цена на рабочую силу в Крыму баснословно мала, главное же - ее почти невозможно набрать из местных, прекрасно знающих дело выволочки соли. На выходцев же из других губерний нельзя полагаться, поскольку большинство их быстро выбывает из строя из-за ран на ногах, возникающих от разъедания водой соляных озер. Один только степной татарин, выросший на соленой почве Крыма способен работать с утра до глубокой ночи в этой убийственной рапе, не боится он и соседних шинков, куда сносит заработок свой до последней копейки русский, нередко в угоду собратьям. А между тем, получая от 2 до 3 руб. в день, двухмесячной работой он мог бы обеспечить целое семейство в течение года.
Тот факт что в Крыму нет до сего времени серьезных солепромышленников, подтверждается отсутствием возле озер заводов для переварки и очищения соли, которая в таком виде была бы более удобной для вывоза. Между тем подобные заводы есть в России, там крымская соль перерабатывается и уже оттуда вновь привозится для распродажи в города Тавриды.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:14 AM | Сообщение # 54 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Каменные породы
Крымский полуостров обилен минералами не везде, есть места в нем, где нельзя найти и камушка, примером чему служит северная часть Перекопского, Евпаторийского и Феодосийского уездов. Но южнее впервые начинает попадаться так называемый бутовой известняк дурного качества, а также раковистый, состоящий из массы мелких двухстворчатых раковин как бы нарочно собранных и сцепленных между собой известковым цементом. Пласты этого ракушечника местами залегают вблизи поверхности и бывают желтого и белого цвета. В одном месте порода эта сцеплена крепче, в другом - рассыпается от малейшего удара. К крепчайшим относят камень ракушечный белоцветный, добываемый в окрестностях Керчи. Он хорош тем что мало изменяется на воздухе, легок по сравнению с другими, но главное – удобен в добыче и легко отделывается топором или пилой. Судя по развалинам древних крепостей и храмов первобытные жители Тавриды охотно употребляли его на арки, своды и наугольники горной части полуострова, где, как известно, везде был и свой мрамор. Раковистый известняк этот встречается большими залежами желтого цвета в окрестностях Евпатории и Симферополе, желтоватого и белого цвета – вблизи Керчи и Севастополя, а сероватого цвета, трубчатый - в некоторых местах южнобережного склона гор. Первый по крупности и неправильному наслоению раковин сильно уступает в доброкачественности второму; что же касается последнего, то он несравненно крепче предыдущих, вследствие сильного сращивания остатков животной материи в трубчато-извилистом положении. В наше время раковистый камень используют на узорчатые фасады больших построек, арки, наугольники, но всего больше на своды, для которых очень часто его перевозят с керченских берегов в Ялту. Керчь, Евпатория и отчасти Симферополь почти целиком построены из этого камня. Мы отдаем ему первенство для постройки домов во-первых - по легкости и гладкости штук, и, наконец, по свойству воспринимать в поры известковый состав.
О происхождении этого раковистого пласта в степной части Крыма, принадлежащго к новейшим образованиям, представления различны. Одни полагают что раковины эти собраны были на известные пункты каким то особенного рода переворотом и сплющены собственной тяжестью, но едва ли это так. Правдоподобнее допустить что зоофиты эти по образу жизни принадлежат к разряду тех фораминифер, которые зарождаются и погибают на телах своих родителей.
Бутовый известняк (или иначе ноздреватый булыжник) находится в окрестностях Симферополя, Карасу-Базара и вообще в центральных частях полуострова. Он также состоит из разложившихся тел морских животных. Из камня этого выжигают известь и употребляют его на различного рода постройки, но он вообще считается плохим материалом, чернеет на воздухе и выветривается, а известь от него не обладает доброкачественностью.
От Симферополя к Востоку, в окрестностях Карасу-Базара, лучшими из горных пород считают литографский камень, открытый в вулканической почве, кремни и отличного свойства известняк, залегающий такими пластами в Азаматском округе, что можно вырезать громадные колонны, месторождения в Аргине, и около Арабата - в Акманайском урочище. К сожалению сегодня ни литографский камень, ни кремень не добываются там для промышленных целей. К юго-востоку от Карасу-Базара в Кутлакской, долине залегают пласты песчаника, из него вырезают прекрасные жерновые камни которые имели бы значительный спрос, если б делом этим занимались не татары.
Теперь посмотрим какие достойные внимания минералы залегают на пространстве от Симферополя к Севастополю. Прежде всего, внимание останавливают окрестности русского селения Чистенькая, изобилующие кремнистыми обломками, а затем Бодракского урочища, известного своим прекрасным белым и жерновым камнем. Далее идет группа беловатого рухляка в соединении с трубчатым мелом, молас меловатый, мел рухлистый твердый с угловатым изломом, шарообразный или миндалевидный в смеси с частицами слюды и нумулический рухляк, образующий тепекерменские, чуфуткалинские, черкескерменские, шульские, инкерманские и множество другх скал. Рухляк нумулический (нумулитовый извстняк – В.Б.) замечателен в том отношении что легко отсекается от массы и сглаживается до изумительной чистоты. Из камня этого, добываемого первыми римскими христианами и некогда вывозимого в Рим, построен Севастополь и многие лучшие постройки и дворцы на Южном берегу. Камень этот тяжеловесный, при отсечении от массы имеет беловатый цвет, но на воздухе скоро окрашивается бледно-желтым. Полагают, что это мел в смеси с мергелевой глиной. Громадное множество этого великолепного для построек камня, расположенное у проектирующейся железной дороги, без сомнения рано или поздно станет выгодным источником народного промысла и будет вывозиться из Крыма для сооружения памятников и зданий.
В окрестностях Севастополя и по направлению к Инкерману во многих гротах, образованных в этом камне встречается селитра, которую до настоящего времени никто не добывает.
В Каралезском округе и в окрестностях Бахчисарая есть известковые скалы третичной формации, спаянные мелоподобной массой. Это уже известняк нуммулитический, представляющий огромное множество раковин с кварцевыми камушками, весьма удобный для отделки и легко отсекаемый от массы.
В окрестностях греческой деревни Камари снова показывается песчаник, из которого делают жерновой камень, а у подножия Георгиевского монастыря появляются слои диорита и базальта. В окрестностях Ласпи впервые обозначаются массы гринштейна.
Если ехать от Симферополя по южнобережному тракту, прежде всего бросаются в глаза плитняки песчаного свойства, сталактиты в Кизиль-Хобе и отвердевшие обломки шифера с блестками кварца, сильно окрашенного хлоритом. В окрестностях Саблов есть залежи порфира и базальта, во многом сходного с эйфельскими в Саксонской Швейцарии.
За деревней Джиен-Софу выступают массы диорита, а при Курцах - диоритового порфира с кристаллами альбита и амфибола.
Затем, перевалив за хребет Яйлы, мы вступаем в полосу изобилующую огненными породами, из которых заслуживают внимания нижеследующие:
a). Известные под именем крымского мрамора, вернее плутонического известняка с красными, желтыми и серыми разводами, который тверже настоящего мрамора и великолепно полируется. Лучшие пласты его находятся в Ай-Яне, Ореанде, Аутке и Алупке.
b). Шарообразный диорит лучшего достоинства - зеленовато-серого цвета с черными крапинками - находится за Алуштой в окрестностях Кучук-Кастеля на поверхности земли. В обломках, разбросанных вокруг Биюк-Ламбата и около Ялты при селении Аутка в холмах, носящих название Пола-клесии. Здешний камень гораздо светлеекучук-кастельского. От сильного удара он колется гладко, но чрезвычайно труден для отделки. Поэтому, несмотря на доброкачественность и красоту, он пока что не обращает на себя внимание промышленников.
c). Гринштейн в огромном количестве добывается в Алупке.
d). Там же добывают диабаз зелено-синего цвета, из которого построен дворец владельца Алупки.
e). Порфир диоритовый около Кучук-Ламбата
t). Темно-красный плут, известняк в Аутке и других местах
g). Базальт в Алупке, Ласпи, Форосе и др. местах.
Редки в Крыму залежи известкового шпата, делящегося на слои молочного и стеклянного цвета. Минерал этот привлекал древних обитателей Крыма, которые, добывая его, выстилали кусочками полы в зданиях и церквах. Такой пол открыт недавно в одном из храмов Партенита, расположенного у подножия Аю-дага, который изобилует этого рода камнем.
Аю-даг (Медведь-гора) состоит из лавы диорита или белого альбита в соединении с кристаллами темно-зеленого амфибола, и отличается от прочих подобных диоритов цветом и правильностью крапинок. Так как по сравнения с шарообразным диоритом он легче поддается отделке, его не раз уже использовали для памятников, в последний раз – на монумент покойного князя Воронцова в Одессе.
Кварцевые кристаллы ослепительного блеска в естественной огранке, подобные стразам, встречаются в Крыму часто. Во-первых - у подножья Палат-горы, по дороге из Корбеклы на Бешуй, затем в окрестностях деревень Туак и Кучук-Ламбат, а самые лучшие - в Балаклавском округе рядом с деревней Хайто. Последние в ошлифованном виде так хороши, что трудно отличить их от алмаза.
В окрестностях Ялты из каменных пород естественного происхождения, которые могут быть использованы, обращают на себя внимание: в деревне Ай-Василь - громадные пласты тонко-сложенных песчаных плит, которые пропитаны водой и легко расслаиваются, но при удачном извлечении из грунта и просушки на солнце являются превосходным материалом для пешеходных тротуаров и выстилки дворов. В деревнях Массандра, Аутка и Гаспра залегает обширный пласт серого плутонического известняка, местами темно-красного, вполне пригодного для построек и прочных изделий в виде колон, столов, скамеек и т.п. Кроме этого в Аутской долине по руслу Учан-су попадаются обломки скал, чрезвычайно интересных по соединению в массу разноцветных камушков (пудинг), которые в полированном виде очень похожи на искусственную мозаику. Из камня этого мастера делают очень красивые вещи, напр. пепельницы, пресс-папье и т.п.
Между Верхней Ореандой и Куреизом местность, прилегающая к почтовому тракту, примечательна тем что представляет неисчерпаемые залежи огромных плит темно-серого плотно-хрупкого плутонического известняка. Месторождение это - единственное в Крыму по удобству добывания готовых пластин от З до 5 вершковой толщины, которые сегодня преимущественно разбираются на каменные лестницы. На Южном берегу кроме перечисленных горных пород в огромном количестве встречаются довольно плотные шиферные наслоения, но камень, добываемый из них непрочен и легко разрушается от влияния атмосферных воздействий.
Описав горные породы Тавриды, хотелось бы сказать что-то об использовании их древними обитателями юго-восточной части Крыма, но до сих пор не найдено ни одной колонны или ступени в древних развалинах из местного мрамора, порфира и диорита. Не умели они его отделывать либо оставляли без внимания из-за хрупкости и ужасной твердости - неизвестно. Быть может греческие скульпторы по привычке считали достойным только белый мрамор, а все остальные цвета его оставляли без внимания. Татары и турки во все время господства в Крыму также не находили выгодным или возможным обрабатывать эти крепкие породы камня, и воздвигали надгробные памятники из белого мрамора и нуммулитического рухляка, что показывают Бахчисарайское ханское и прочие кладбища.
Впрочем, древние греки по крайней мере выжигали известь из этих пород камня, турки же и татары и этим даже не занимались в убеждении что камни упали с неба и всякий, подвергающий этот благословенный минерал огненным истязаниям, будет проклят пророком.
Крымский мрамор обратил на себя впервые внимание только в 30-х годах нашего (XIX - В.Б.) века при князе Воронцове, задумавшем выстроить из него дворец в Алупке. Лишь тогда многие убедились что материал этот пригоден к изящной отделке в произведениях искусства. Нет сомнения что в будущем, когда обратятся взоры промышленников на Крымский полуостров, ныне почти нетронутый, громадные скалы и утесы разноцветного мрамора и диорита в таких местах, как окрестности Кизиль-Кобы, деревень Бешуй, Курцы, Джефер-берды, Ай-Ян, Кок-Коз, Ламбат и других потребуют множества рабочих рук и создадут здесь еще одну отрасль промышленности.
Каменный уголь. Никто пока что серьезно не искал в Тавриде этого драгоценного минерала, который, судя по наличию нефти на Керченском полуострове, а также графиту и углистому сланцу в южной части Крыма, должен залегать здесь в немалом количестве. По мнению нашему для севастопольской железной дороги всего выгоднее будет добывать его в окрестностях Балаклавы, Бахчисарая и в горах, примыкающих к долине Алмы.
Если никто пока не решился вкладывать средства в поиск и добычу в Крыму каменного угля, то это надобно приписать недостаткам, неведению, малой потребности или распространению слухов о том, что он малопригоден по здешнему качеству. Это мнение составлено по найденным образцам, которые действительно имеют глинистые прослойки и взяты были в окрестностях деревни Теренаира из юрских лигнитов, образованных окаменевшими древесными стволами.
Гипсовые залежи в Тавриде также остаются нетронутыми. Судя по всему они должны быть изобильны в горах, примыкающих к Судакской долине.
Глауберова соль проявляется между деревнями Туако и Капсихор.
По направлению от Отуз к Феодосии в глинистых горах встречается белая и чистая слюда, но весьма шероховатая и ноздреватая.
Марганец оставил во многих местах полуострова едва заметные следы.
Из песка, добываемого в Крыму, особое внимание по чрезвычайной мелкости зерен обращает на себя песок бледно-желтого цвета, имеющийся в окрестностях дер. Дуван-Кой и у подножья Георгиевского монастыря. Последний в особенности пригоден для полировки мрамора. Там же, вблизи монастыря, на дне моря добывают иногда золотистый песок.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:15 AM | Сообщение # 55 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Минеральные источники и грязи
В нескольких местах восточной оконечности Керченского полуострова с незапамятных времен действуют нефтяные источники. Нефти этой суждено спасти в будущем местное население от затрат на приобретение дорогих средств искусственного освещения, а государство - от потери звонкой монеты, вывозимой в чужие страны за получаемый оттуда петролеум и фотожен. Нефтяным промыслом в Тавриде пока занимается ничтожное число капиталистов, но есть надежда вскоре здесь возникнут компании с обширными средствами*, потребуется множество рабочих рук и добытая нефть пойдет в Россию и Европу, снабжаемые сейчас предприимчивыми американцами. Известно, какую громадную потребность в нефти и фотожене ощущает Империя, и как дорого продают России иностранную нефть из-за нашей невнимательности к собственным интересам. Следовательно, будущность Керченских нефтяных источников зависит от нас самих и, конечно, рано или поздно им предстоит, совместно с таманскими, вытеснить из России американский петролеум.
Крымская нефть имеет преимущество в сравнении с американской (и даже кавказской) в том отношении, что при дистилляции дает до 72%о петроля и фотожена, тогда как последние - от 40 до 45°/о.
Сейчас нефть добывается на Керченском полуострове в немногих местах*, а именно: в д. Мамот из 460 буровых скважин, глубиной от 40 до 80 футов, в год - 10 тысяч ведер. Также возле деревне Бишули и в Мессире, очень немного и в Коп-Кочегене. Здесь добыча идет посредством буровых скважин на глубину от 140 до 200 футов и составляет от 30 до 34 ведер в сутки. Количество это, судя по внешним признакам, ничтожно в сравнении с тем которое скрыто здесь в недрах земли. Добыча нефти с обработкой обходится не дороже 1? руб. за пуд, а ведро ее продается от 2 р. 80 к. до 4? руб., отсюда любой поймет какие громадные проценты обещает это верное предприятие.
Для любознательных читателей, желающих представить себе картину добычи нефти в природных условиях, мы скажем что источниками горного масла являются кратеры грязных вулканов, где, особенно в весеннее и осеннее время, идут сильные выбросы газов, беспрестанно вырывающихся из кратера вместе с грязью, которая, переливаясь чрез края и засыхая мало-помалу, образует вокруг жерла своего возвышения. Из этих холмов, пропитанных жирной смолой, вытекает вода сильно насыщенная нефтью. Последняя в виде масла остается на поверхности в ямах или бассейнах, куда направляют течение воды и откуда уже снятое масло собирают в бочки.
Из нефти кроме петроля и фотожена делают асфальт и дегтярную массу, пригодную для конопаченья судов.
Согласно данным науки нефть происходит от горения угля под землей. Вулканы грязи находятся в слоях листоватой глины и рухляка. Камни, извергаемые из кратеров, принадлежат к слоям 2 и 3. Температура грязи при температуре воздуха +14° доходит +11°. Вулканы эти нередко закрываются, но рядом них возникают другие. Судя по описанному в 1794 г. Палласом действию одного из этих вулканов, надо полагать что бывают и большие извержения.
Минеральные ключи
По рассказу Манштейна*, при входе наших войск на Арабатскую стрелку, они нашли там ключ с водой цвета желтоватого и вкуса несколько горького. Все, пившие эту воду, ощущали некоторого рода опьяненность и одурение, которое скоро миновало и все это оканчивалось кратковременным поносом. Ясно, что это был минеральный источник, который ныне закрыт наносами или иссяк.
Серный источник находится в 15 верстах от Керчи, вблизи Чекракского соляного озера. По исследованиям профессора Гассгагена сто частей воды этого источника содержат 0,455 солей следующего состава:
Сернистого кальция
Сернистой извести
Сернокислого натра
Хлористого кальция
Двууглекислой извести
И хлористого натрия
0,053
0,121
0,117
0,031
0,042
0,091
Итого 0,455
3) Горький источник
находится на той же местности около Чекракского озера и по анализу того же профессора, в ста частях воды заключается 1,110 солей следующего состава:
Хлористого натра
Хлористого кальция
Хлористого магния
Сернокислой магнезии
И сернокислой извести
0,123
0,120
0,526
0,251
0,090
Итого 1,110
Согласно анализу профессора Гордиенко состав воды перекопских колодцев следующий: сернокислого калия - 0,1257, сернокислой извести - 0,5920, сернокислой магнезии - 1,2764, сернокислого натри - 0,0079, хлористого натрия - 2,0780, углекислой магнезии - 0,1990, углекислой извести - 0,0110 и фосфорнокислой извести - 0,0110.
Судакский минеральный ручей находится у подножия одной из возвышенностей, примыкающей к Судакской долине с юго-запада. Вода его представляет следующий состав и физические свойства:
При наполнении стакана сильно играет и издает ощутимый запах сероводорода. На воздухе мутится и принимает желтоватый цвет, выделяя постепенно значительный осадок.
Специфический вес при 17°С - 100717.
Плотных частей в 1000 частях воды - 9,600.
Количественный анализ в 1000 частях следующий:
Хлористого натрия
Хлористого кальция
Хлористого магния
Сернокислого калия
Сернокислой извести
Углекислой извести
Углекислого натрия
Кремнезема
Органических веществ
Сероводорода.
7,338
0,865
0,176
0,200
0,253
1,162
0,276
0,055
0,240
0,00531
Недавно при выемке земли под железную дорогу в Инкерманской долине открыт источник минеральной воды, который, по-видимому, принадлежит к железистым.
Сакские минеральные грязи
Находятся в 19 верстах от приморского города Евпатории при деревне Саки, в окрестностях большого соляного озера. Вода сакских грязей, по исследованию того же профессора Гассгагена, при +14°R. имела относительный вес 1,191204. Выпаренные досуха 100 частей этой воды дают соляной остаток, вес которого был 22,373. Этот соляной остаток состоял из:
Хлористого натрия
Хлористого калия
Хлористого магния
Йодистого натрия
Бромистого магния
Сернокислой извести
Сернокислой магнезии
Органического вещества
15,070
0,560
4,361
0,055
0,097
0,310
1,875
0,045
Итого 22,373
От выщелачивания 100 частей свежей грязи, перегнанной водой, получается 23,67 растворимых веществ, составленных следующим образом:
Хлористого натрия
Хлористого калия
Йодистого натрия
Бромистого магния
Сернокислого калия
Сернокислого натра
Сернокислой магнезии
Фосфорнокислой магнезии
Одно-сернистого аммония
Органического вещества
9,47
2,35
0,48
0,86
0,26
3,95
1,83
1,27
2,05
0,55
Итого 23,67
Нерастворимая в воде часть грязи содержит на 100 частей следующие вещества:
Углекислой извести
Фосфорнокислой извести
Сернокислой извести
Кремневой кислоты
Горькозема
Глинозема
И окиси железа
33,11
0,69
10,70
31,86
5,82
8,30
9,52
Итого 100
Чокракские грязи
Они находятся при Чокракском соленом озере, как сказано было выше, отстоящем от Керчи в 15 верстах. Грязь эта в естественном состоянии, смоченная водой озера, содержит 39,560 на 100 воды и растворимых частей следующего состава:
Хлористого натра
„ калия
„ магния
Йодистого натра
Сернокислой магнезии
Сернокислой извести
Сернистого алюминия
Растворимого органического вещества
Воды
5,860
0,095
3,073
0,041
2,030
0,062
1,659
0,094
26,596
Всего 39,560
, &
Севастопольские грязи
Находятся в нескольких верстах от Севастополя на Херсонеском полуострове, у самого моря. Грязь эта, выщелоченная водой и высушенная, теряет 41,795 в воде растворимых частей, имеющих такой состав:
Хлористого натрия
калия
магния
Йодистого натрия
Бромистого магния
Сернокислой магнезии
Воды и органических тел
2,539
0,081
4,960
0,040
0,092
3,868
30,215
Итого 41,7'95
В воде нерастворимый остаток состоит на 100 частей из:
Углекислой извести
магнезии
Сернистой извести
Сернистого железа
Окиси железа
Глинозема
Кремнистой кислоты
30,312
10,770
17,131
0,976
6,111
15,610
19,090
Итого 100,000*
Мы привели здесь состав этих минеральных грязей, поскольку они имеют большое значение для медицины. Выше было указано, против каких болезней они служат отличным средством и каким образом ими пользуются больные. Впрочем, в Тавриде всякое почти соляное озеро имеет минеральный ил, более или менее похожий на описанные грязи.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:15 AM | Сообщение # 56 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Металлы
Судя по множеству легенд можно думать что в Тавриде залегают несметные богатства, но, к сожалению, ни древние обитатели, ни современные исследования не дали повода заключить что здесь могут быть открыты драгоценные металлы. Известно что некоторые анатолийские рудокопы, утверждавшие о наличии серебряных жил в южной половине полуострова, сначала горячо принимались за дело, но вскоре скрывались отсюда. Последний подобный авантюрист явился в 1861 году в окрестностях Ялты и получил даже позволение от правительства на добычу серебра, но и его постигла участь предшественников. Словом, ни ученый геолог, ни опытный практик до сего времени ничем не доказали присутствия в Крыму драгоценных металлов.
Пока что в Тавриде найдено железо и железистый колчедан. Первое встречается в окрестностях деревни Мшатка, урочище Алазма, Алупке, судакских горах, между Токлуком и козской долиной и во многих других местах. Самое большое месторождение железных руд находится в окрестностях Керчи, в урочище Камыш-бурун. Месторождение это, проявленное в обрывах к морю на протяжении двух верст, уходит в глубину суши почти на три версты. Верхний пласт руды этой является железистой охрой, но по мере углубления он становится толще и меняет качество. Таким образом наибольшую толщину и лучшие свойства пласт этот имеет возле самого морского берега, и только здесь его можно разрабатывать с выгодой. Прочая часть его, хотя и весьма значительная, но не заслуживает внимания во-первых - по тонкости и убогости рудного пласта и, наконец, по значительной глубине его залегания, не позволяющей вести открытые работы.
Главная масса рудного пласта состоит из концентрических скорлупчатых и очень мелких зерен железного окисла, связанных между собой глинистой железной охрой. В ней попадаются: a). твердые прослойки глинистого железняка, b). очень тонкие и довольно редкие прослойки известкового камня, c). мелкие, почти незаметные для глаза кристаллы селенита и d). вивианит, рассыпанный во всему пласту в виде отдельных кристаллов, в основном скрытых в раковинах.
Относительно железной руды, встречаемой в других местах Тавриды, скажем что это камнеобразное углекислое железо содержится в рухляке в виде округленных форм серого цвета который, окисляясь на воздухе, переходит в красно-бурый. Удельный вес его 2,888. При +14° стоградусного термометра, состав руды следующий:
Углекислого железа
Углекислой извести
Углекислого марганца
Углекислой магнезии
Глины
52,00
26,60
признаки
2,30
16,95
Итого: 97,85
В составе этом заключается 24,60 на 100 частей металлического железа. Следовательно эта руда даст 25°/о на 100 чугуна.
Колчедан в Крыму встречается в нуммулитическом рухляке зернами, наполняющими некоторые теребратулы. В наибольшем количестве он попадается в окрестностях Севастополя на местности, известной под именем Алсу, а также вблизи Старого Крыма. По рассказам стариков, однажды последний крымский хан Шагин-Гирей, прогуливаясь в Эски-Крымской округе случайно поднял кусок этого металла и, пораженный его блеском, очень долго пытался найти здесь золотоносную руду, но все усилия его и затраты оказались бесполезными.
Глины
Всем известно насколько необходима хорошего качества глина в народном быту. Мы знаем что в древности, когда процветало здесь Боспорское царство и другие греческие княжества, глиняная посуда заменяла не только модную железную и деревянную, но даже приготовляемую ныне из благородного металла. Предпочтение это, вероятно, повторится в грядущих поколениях, когда воздорожают леса и металлы, а гончарное искусство дойдет до того совершенства, какого достигли уже в Египте, Греции и Тавриде.
В период греческого господства самой употребляемой глиной в Крыму, судя по уцелевшим сосудам, была красная. Из нее делали статуэтки, вазы, кувшины и амфоры такой доброты, что до сих пор все находящие их удивляются крепости, чистоте и поразительной тонкости работ. Наибольшего внимания из всех изделий в хозяйственном отношении, заслуживают амфоры колоссальной величины, находимые и теперь совершенно целыми в южной части горной Тавриды. Они, без сомнения, заменяли древним современные мешки, корзины и деревянные бочки, требующие частой смены или ремонта и, кроме того, отдельной комнаты для склада их. В то же время глиняный сосуд, какой бы он не был величины, вкапывался просто в землю в комнате и, прикрытый сверху каменной плитой, нисколько не мешал обитателям. Нередко попадаются такие сосуды 20-ти ведерной вместимости, но при этом с такими тонкими станками что даже мальчик может переносить их в пустом виде. Поскольку они на боялись времени и влажности, в них сохранялось хлебное зерно от мышей и крыс, в них сберегали вина, требующие прохлады - словом, это были маленькая кладовые, которые разбить врытыми в землю не представлялось никакой возможности. Кроме того, таврические греки в больших количествах солили в них рыбу для отправки в Рим и Византию.
Сосуды эти, судя по материалу, из которого они состоят, делались чуть ли не по всей юго-восточной береговой полосе, но наилучшего качества - только в местности от Аутки до Алупки. Удивительно то, что секрет изготовления их не сохранен современными обитателями Тавриды несмотря даже на то, что во многих местах встречаются развалины гончарных печей с черепками подобных сосудов. Глина эта в естественном виде грубовата и тяжеловесна. Надо полагать что древние предварительно пропускали ее в жидком состоянии чрез густой грохот и потом, когда следовало, сгущение, смешивали с мелкими известковыми крупинками и затем уже употребляли в дело.
Не менее хороша красноватая глина для изготовления сосудов и всякого рода изделий средних размеров, она называется по месту нахождения: Баксанская в Феодосийском уезде, Старо-Крымском, Карасу-Базарском, в окрестностях Феодосии, Саблынская, Байдарская и прочие, где из нее приготовляются кирпич и черепица.
Из цветных: великолепная глина голубого цвета находится на Такиль-Буруне. Стального цвета - в Искутской долине. Зеленая в Коккозкой округе возле деревни Коклуз. Желтая - в Соблах. Белая - в окрестностях Симферополя, Бахчисарая, Карасубазара и во многих других местах. Светло-красная огнеупорная глина, используемая в основном для выделки трубок, есть в окрестностях Карасу-Базара, там же добывается очень хорошая глина для очистки шуб. Черная такого же качества, т.е. огнеупорная, для трубок, добывается в одном из залов Кизиль-Кобинских пещер.
Что касается так называемой фарфоровой глины (каолина), являющейся смесью части гранита и других сложных пород, а именно порфиров, то ее должно быть много в естественных месторождениях глин ослепительно-снежной белизны, часто находимых в Крыму,.
Самой важной из всех глин Тавриды считается мыловатая, известная у туземцев под названием кила, она принадлежит к роду мергелей или валяльной глины - желтоватого цвета и довольно жирного качества. Самые большие залежи ее находятся в южной части Крыма - в окрестностях Саблов, Карасу-Базара около скалы Ак-Кая, по долинам рек Алмы и Качи, а также рядом с Инкерманом и Балаклавой. Во времена ханского владычества в Крыму кил вывозился в больших количествах в Турцию, где употреблялся в банях вместо мыла. По свойствам своим он мог бы выгодно использоваться нашими мануфактурными фабриками, которые ежегодно выплачивают довольно большие деньги иностранцам за подобного же рода товар.
В наше время кил добывают в ничтожном количестве цыгане и распродают его по городам и селам преимущественно гречанкам, татаркам, армянкам и караимам, которые очищают им голову и вообще волосы от всякого рода грязи.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:16 AM | Сообщение # 57 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Плодородие почвы
В третьей части настоящего труда мы уже говорили о свойствах крымской почвы которая, несмотря на преимущественно глинистый состав достаточно плодородна - если есть условия, содействующие растворению в ней минеральных частиц. Следовательно для максимальной производительности она требует таких удобрений, которые не были бы вредны людям. По нашему мнению в Крыму всего выгоднее удобрять почву поджогом осенних трав, как это делается на хлебородных местностях Кавказа, кроме прямой пользы это истребляет вредных насекомых, приносящих посевам громадный вред и до настоящего времени неистребимых.
Несмотря на довольно частые засухи в крымских степях растет огромный бурьян, что показывает достаточное содержание в почве минеральных веществ, а между тем злаки, за исключением немногих мест, дают ничтожное количество хлебного зерна. Если сопоставить вывоз его из евпаторийского, феодосийского и керченского портов с количеством ввозимой в крымские города и на Южный берег муки (крупчатки), зерна и различных круп, то оказывается что с той поры как Таврида принадлежит России, на приобретение хлебных товаров для ввоза тратится чуть не вдвое больше денег, чем составляет прибыль от вывоза.
Естественные качества почвы хлебопашцы учитывают в Крыму следующим образом: сеют на целине в первый год - просо; на второй - пшеницу, а на третий: рожь, ячмень или овес. Затем нива оставляется на отдых от 5 до 10 лет если нее в ней особой надобности, но при ежегодном удобрении ее используют на протяжении многих лет.
В отделе растительного царства мы сообщим о количестве и качестве хлебного зерна, производимого в Тавриде. Читатель, на основании сказанного, может подумать что почва Крыма не может производить иных злаков кроме первостепенных. Это не так, здесь великолепно созревает, например, льняное семя (оно охотно закупается иностранцами по ценам несравненно большим, чем стоит пшеница) горчица и гречиха. Лен обращает на себя внимание как сырье для пеньки, получаемой пока в ограниченном числе мест на Южном берегу, особенно в Искуте и Туаке, славящихся длинноволосым и мягким льном. Что касается горчицы и гречихи, ныне их совершенно не сеют - то ли из-за неумения обращаться с ними, то ли по причине плохого спроса.
В 1797 году на Южном берегу, в Алупке, дед мой страстно предался разведению хлопчатника и рисового зерна. По словам его культуры эти были бы выгодны при наличии здесь горизонтальных участков земли, снабжаемых проточной водой. Попытка вырастить хлопчатник повторилась в начале 1860 годов, но уже в Партенитской долине, и окончательно убедила всех, видевших образцы на сельскохозяйственных выставках в Симферополе и Москве, что хлопчатобумажный кустарник может расти везде, от Фороса до Судака, а может быть и повсюду в Тавриде. Знаменитый Гумбольдт признает границей успешного разведения хлопчатника полосу земного шара, между экватором и 34° север. широты, хотя однолетняя порода его разводится и в местах, лежащих гораздо севернее, между 40° и экватором.* Горная же часть Крыма находится, как известно, между 44 - 45 север. шир. т.е. на таком же расстоянии от экватора как Генуя и Венеция. Но если бы здесь были одинаковые с Италией климатические и почвенные условия, то в долинах между Бахчисараем и Севастополем хлопок мог бы созревать. Это растение требует глубокой и рыхлой почвы, умеренной влаги и, наконец, ровной и постоянной температуры. В южной же части полуострова почва рыхлится плохо, а в реки не всегда достает воды после поливки садов. Что же до климата, то он отличается выраженным непостоянством, особенно весной. По нашему мнению наиболее выгодным могло бы стать в степи крымской разведение марены которая хорошо растет даже к северной части Крыма от Карасубазара и Феодосии, где встречается в диком виде.
Замечательно растут в Крыму приморские и степные травы, на что, к сожалению, капитал не обращает пока внимания. К этим травам относятся Atriplex laciniata, Salsola ultissima и Peganum harmala. Во время ханского владычества из первых двух греки добывали отличную соду (kallia), ежегодно до тысячи пудов, которую с громадным множеством семян из Peganum harmala отправляли в Турцию, где они охотно закупались Константинополем как слабительное средство.
Не менее полезные травы - крифомы и каперсы, встречающиеся по всему юго-восточному побережью Крыма. Имея похожий вкус в просоленном виде, они могли бы имеет хороший спрос, как и маринованные пикули.
О травах лечебного свойства и так называемых фабричных, которых в Крыму очень много, промышленники не имеют представления, разве что знают такие как хмель, мята, зверобой, шалфей и т.п., которые собираются русскими и греками для собственных нужд.
Говоря о плодородии почв Тавриды, следует заметить что здесь даже лучшие травы на целине никогда не подымаются высоко, несмотря на благоприятный климат. Еще меньшую величину имеют горные травы, и если б здесь в загороженных чаирах не удобряли почву посредством напуска скотины сейчас же после косовицы до марта месяца и не очищали поляны от всякого сора, то рост здешних трав не позволял бы даже думать о сенокосе. То же самое можно сказать и о хлебных посевах, которые никогда почти не достигают такой высоты, как, например, в средней России. Все это, конечно, не говорит о бессилии почвы, но обусловлено ее глинистым составом. Например, в окрестностях Байдар, где есть прекрасные сенокосные чаиры, после 20 или 25-летнего производства хорошего сена они становятся бесплодными до тех пор, пока не подвергнутся вспашке.
Прежде чем говорить о садах и огородах Крыма, нужно оценить здешнее положение с проточными водами и правами на них землевладельцев. Всем известно, что юго-восточная половина Тавриды изобилует источниками, которые в большинство случаев с самого начала поглощаются землей или прегражденные лесным сором бесполезно разливаются по углублениям и оврагам. Только те из них, которые начинаются у подножья гор или дают большой объеме воды приносят пользу по течению тем немногим лицам, которые владеют берегами их. Естественно, что берега эти, будучи заброшенными, не дают ожидаемых от них выгод во время засухи. К этому присоединяется еще и произвольное распоряжение проточными водами со стороны тех, кто владеет их верховьями. Все это взятое вместе создало проблему обводнения Крыма и регулировки прав на проточные воды, проблему, от разрешения которой зависит благосостояние страны. Первая комиссия по этому поводу образована была по Высочайшему повелению в Петербурге, помнится, году в 1859 или 1860, и по приказу ее местное начальство составило проект правил пользования проточными водами, который и был дан на обсуждение заинтересованным крымским землевладельцам. По мнению специалистов проект хорошо был обдуман и составлен, но вызвал слишком много противоречивых мнений. Поэтому «Таврические Губернские Ведомости» (1860 г. № 51) резонно заметили, что разница во взглядах зависит от реального положения земель, принадлежащих лицам, высказывающим свои мнения. Те, кто имеет земли в верховьях рек и ручьев пользуются водой как хотят и отстаивают свое на это право, утверждая, что изменить этот порядок - значит нарушить священный закон собственности. Те же, орошение земли которых зависит от них, заявляют что вода это такой дар природы, который не может быть частной собственностью там, где от нее зависит плодородие земли, и что пользование этим даром нужно распределить равномерно между всеми землями, которые в нем нуждаются. Основная мысль составленных правил состояла в том, что вода - собственность общественная, и пользоваться ею должно сообща, разделяя ее равномерно между всеми. Причем каждый пользователь обязан участвовать во всех расходах по устройству плотин, канав и других гидротехнических сооружений. Разумные правила эти, почерпнутые в тех странах где касательно водопользования действуют здравые законы, представлены были в октябре 1860 дворянству всей губернии, но большинство консерваторов прочло лишь первый параграф этих правил, и тут же объявило их бесполезными. Этим вмешательство правительства было исчерпано и пользование проточными водами осталось как и прежде, т.е. в полной зависимости от тех господ, в окружной меже которых находятся истоки или чрез дачу которых пролегают канавы.
Сейчас вовсю развернулись споры за воду на Южном берегу. Владельцы массандровской и некоторых других дач полностью убеждены что все источники и реки, берущие на их землях начало составляют их собственность и они вправе изменять их течение по своему произволу, не обращая внимания на то, что по старым руслам издревле есть фруктовые сады, требующие своевременной поливки.
Понятно, что подобные иски при теперешнем судопроизводстве решаются в пользу имеющих право, но если недовольная сторона и не решается пока применять силу из-за отсутствуя ясного закона, то не делает сама, ни другим не позволяет заботиться об очистке русла и сбережении тратящейся бесполезно воды. В этом отношении гораздо выше русских землевладельцев стоят татары: они убеждены что в колодцах вода принадлежит тех, кто их вырыл, а проточные воды это дар природы, предназначенный всем, кто может ими пользоваться на всем протяжении русла. Они устанавливают очередь поливки садов и плантаций и никогда не препятствуют кому-либо пользоваться водой, если не видят в этом личного вреда. Нам приходится только пожалеть, что при полной здравости взглядов своих татары не умеют беречь воду и устраивать отводные канавки, бассейны и запруды, ускоряющие дело поливки.
Разобравшись в порядке крымского орошения и частных правах на воду, предстоит выяснить, насколько выгодно заниматься в Крыму садоводством. Фруктовые деревья растут здесь очень медленно и никогда почти не достигают той высоты и толщины ветвей, какая наблюдается севернее. Исключением служат вишневые, черешневые и сливные сорта, которые начинают плодоносить на шестом году от семечка. Что касается грецкого ореха, то первые плоды его бывают в Крыму не ранее 20 лет от посадки дерева. В целом фруктовый сад достигает полной доходности не раньше 15 лет. В этом возрасте он примерно каждый второй год, если не помешают туманы или поздние морозы, представляет изумительное богатство плодов. Все ветви поддерживаются подпорками, вся окружность дерева усыпана падалицей, поврежденной червями. Приходишь в изумление при виде громаднейших куч плодов, собранных для продажи или превращения в бекмез, нардек и т.п. Все это говорит о чудовищной плодовитости почвы и климата, хотя то и другое при строгой оценке не выглядит особенно благоприятным. Кроме всего прочего садовладельцы не ломают голову над тем, куда девать урожай, в нужное время к ним являются закупщики и забирают оптом все по договоренной заранее цене.
Крымская фрукта, имеющая свойство сохраняться довольно долго, переносит и дальнюю транспортировку, подвергаясь перед отправкой тщательному выбору, вывозится она преимущественно в соседние губернии, такая же, что способна пролежать без порчи около года, везется в более отдаленные города.
Сами торговцы очень редко являются из России за крымской фруктой. Дело это обыкновенно устраивается местными знатоками, известными под именем хырджиев (сборщиков). Хырджи эти объезжают все садовые долины и, смотря по урожаю и качествам фрукты, устанавливают цены. Местом пребывания сборщиков в Крыму служат Бахчисарай и Карасу-Базар, но сотрудники их разбросаны повсеместно. Садовладельцы считают закупщиков очень вредными монополистами, но все равно подчиняются их воле, так как сами не имеют средств и навыков сбыта фрукты своей в России. Дальновидные хырджи приобретают в Крыму садовую продукцию двояким образом: от мелких садовладельцев когда они соберут урожай, а от крупных, которые неуступчивы и неохотно имеют с ними дело, посредством аренды в то время, когда фрукта не вполне еще созрела. Понятно, что арендатор выставляет садовладельцу на вид страшный убыток на случай ветров и, заручившись подобными доводами, откупает сад его за полцены. Впоследствии же оказывается, что арендатором было подставное лицо от хырджия. Более выгодным способом сбыта садовых плодов признана аукционная продажа, на которую являются многие из закупщиков, нередко из желания прослыть пред народом честными ценителями они даже переплачивают лишнее. Впрочем, аукционы выгодны только для владельцев больших садов.
По нашим сведениям хырджии с сотрудниками помимо комиссионных зарабатывают чуть ли не столько же, сколько подлинный хозяин урожая от продажи негодной для отправки фрукты, которая идет на местные рынки, толчется на бекмезы и нарденки либо засушивается. Из-за отсутствия быстрого, дешевого и надежного сообщения Крыма с Россией, все это заставляет русских купцов распродавать доставшуюся им фрукту по ценам, мало доступным для бедного человека, а садовладельцев - не иметь и половины доходов которые получались бы в том случае, если б они действовали без посредников, самостоятельно доставляя продукцию на соответствующие рынки сбыта.
Вот вкратце те причины, которые плохо влияют на развитие в Крыму садоводства, заставляя нас ежегодно отдавать иностранцам значительные средства за их фрукты, ввозимые в Россию по варшавской железной дороге. Количество их ежегодно возрастает и при сохранении теперешнего положения вещей может совершенно парализовать эту отрасль хозяйства Тавриды.
Чтобы понять насколько выгодно в Крыму заниматься садоводством даже при всех перечисленных проблемах, представим примерный расчет годовой прибыли от десятины фруктового сада с урожаем на продажу и такого, который удовлетворяет личные потребности и дает доход для жизни.
К первому разряду садов относятся те, которые расположены по течению рек, от Карасу-Базара до Бельбека. Здесь разведены такого рода деревья с запасными школами, которые приносят плоды исключительно удобные для вывоза и одновременно созревающие. Большая часть садов этих находится под надзором опытных садовников, и приносит на круг от десятины до 500 руб. Цифру эту мы берем в том соображении, что хороший урожай случается раз в два года. Получать такую прибыль с клочка земли, не требующего особенных трудов и денежных затрат едва ли возможно в каком-то ином случае. Хороший сад в Крыму можно сравнить с домом в городе на который разово потрачены деньги, а затем непрерывно идет прибыль (без особых затрат на ремонт) ежегодной величиной не меньше суммы, затраченной на всю постройку.
В Феодосийском уезде при деревнях Азамат, Арганчик, Чермалык, Соллар, Бахчи-Эли, Орталан и Субаш на 478 десятинах в урожайные годы снимается на продажу до 100000 пудов фрукты, такой же недостаток хороших плодов ощущается по всем остальным долинам Феодосийского уезда. В Ялтинском же уезде, где под фруктовыми садами находится 1538 десятин, нормальный доход с десятины установлен земством 40 - 45 руб., и действительно садовладельцы за исключением расходов не получают почти ничего. Между тем сады Южного берега, где растут маслины, гранаты, тонкокожий миндаль и сладкие каштаны должны были бы приносить гораздо большую прибыль по сравнению со степными садами. Этого не происходит оттого что здесь, во-первых, никто не пытается возделывать унаследованный от предков сад современным способом, во-вторых зачастую в садах растут такие сорта фруктовых деревьев которые, занимая максимум пространства, дают минимум плодов.
Ясно, что вскоре найдутся люди, понимающие преимущества Южного берега пред прочей территорией Крыма, и все здесь изменится. Преимущества эти состоят в том, что плоды здесь несравненно слаще, и кроме того можно разводить оливки, инжир, каштаны, гранаты, миндаль и так далее. Если сегодня на Южном берегу более 1500 десятин дорогой земли занято грецкими и лесными орехами, сливами, черешней и обычными сортами яблонь и груш, плоды которых малоценны, то легко сообразить какое громадное множество дерев, подобных масличным, гранатовым и т.п. могут быть разведены на этих местах не говоря уже о том, что не все из них требуют поливки и отлично растут на сухих склонах. Нет сомнения, что такого рода плоды, крепко держащиеся на ветках, не станут осыпаться от ветров и всегда найдут большое число покупщиков, если количество их обратит внимание русских капиталистов, привыкших обращаться за ними к иностранцам. Мы сказали количество, не упомянув о качестве только потому, что последнее нисколько не уступает привозным к нам из-за границы.
Таким образом, будущая производительность почвы Южного берега представляется в изумительных размерах, а земля, занимаемая ныне кустарниками или одичавшими фруктовыми деревьями покроется дорого ценящимися в России маслинами, фигами, каштанами и т.п. плодами, которые теперь разводятся в одиночных экземплярах скорее для украшенья дачи.
В заключение представим себе табачные плантации и огороды на таких местах, которые не удобряются и вообще не имеют надлежащего присмотра. Крымская почва здесь фактически не требует удобрений, но так как она имеет свойство сильно сжиматься, то необходимо разрыхлять ее у штамбы растения. Чем чаще производится это разрыхление и выше прикрывается оконечность ствола, тем сильные оно укрепляется вновь строщенными корнями. Частая поливка табаку и огородов содействует быстрому росту, но ухудшает их качество. Поэтому неполивной табачный лист всегда отлично дозревает в Крыму и ценится знатоками вдвое дороже против лучших сортов поливного. Крымская почва вообще благоприятствует табаку, но так как в ноябре месяце появляются первые морозы, то вторичные листья погибают бесполезно. А между тем, если б они собирались беднейшими жителями и сушились под навесами, то могли бы заменить махорку, доставляемую в Крым из Черниговской губернии и расходящуюся здесь в количестве более 100 пудов.
Урожай овощей в Тавриде за исключением немногих пород также идет до половины ноября и позже, смотря по погоде, так что если б сосчитать количество его, собираемое здесь, с тем, что собирают вне Крыма, то оказалось бы, что в Крыму их вдвое больше.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:16 AM | Сообщение # 58 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Плодородие садов
Таврический полуостров так устроен что может дать обитателям не только все первостепенные жизненные продукты, но даже и те, что относятся к роскоши и могут обогатить предприимчивого человека если он серьезно предастся добыванию их. Известно, что крымские леса переполнены громадным количеством дикой фрукты которая почти не собирается, тогда как из нее могли бы выгонять не меньшее количество водки, чем ежегодно ввозится в Крым из Харьковской и Полтавской губерний. Если верить статистике, то каждый мужчина России выпивает ежедневно чарку полугару в 30° по Траллесу (т.е. 1/100 часть ведра), и общее количество выпитого должно доходить до 350 тысяч ведер, за которые страна выплачивает продавцам от 1? до 2 милл. рублей. Цифра довольно значительная для тех, у кого под рукой находится громадное количество прекрасного материала. Если к сказанному добавить что кроме того в Крыму ежегодно выбрасывается до 300 тысяч ведер виноградных выжимок, из которых редкие из виноделов гонят спирт для собственных надобностей *, то легко допустить что Таврида могла бы не только нуждаться, но даже высылать на продажу великолепные настойки на лекарственных травах и прочих ароматических растениях, которые не растут в других местах нашей Империи.
Идея производства из крымских лесных и садовых плодов водки впервые явилась двум землевладельцам в окрестностях Карасу-Базара, которые и построили для этого винокурни. Но существующий в то время откуп до того стеснял их деятельность, что они прекратили ее в ожидании упразднения откупной системы. Таким образом эта отрасль Таврической промышленности погибла в зародыше, и только на некоторых виноградниках содержатся маленькое перегонные кубы вместимостью от 2 до 30 ведер, где добывается для хозяйственных надобностей спирт весьма плохого качества вследствие недостаточной очистки его. Между тем опыт нескольких садовладельцев показал, что полученная ими фруктовая водка по своим качествам нисколько не уступала дорогому заграничным коньяку либо рому. Относительно перегонки вин низших качеств, имеющих плохой сбыт, в коньяк мы не будем говорить на том основании, что это испытано было в Симферополе при пивоваренном заводе, и полученная при этом выгода не подлежит сомнению.
Таким образом винокуренная промышленность, как и многие другие отрасли, остается пока без внимания местного населения. Оживление ее последует, без сомнения, после увеличения количества рабочих рук в Тавриде либо приезда капиталистов, знакомых с этим делом.
Из крымской фрукты, которая в огромном количестве погибает ежегодно, кроме выкуривания спирта можно было бы готовить различного рода пастилу и прочие лакомства, привозимые в Крым из России и сбываемые по высоким ценам. Обширной также могла бы стать торговля кизилевым, персиковым, айвовым и другими вареньями, которых трудно найти здесь, тогда как плоды эти фактически ничего не стоят из-за невозможности их вывоза. Татары ныне довольствуются тем что эти прекрасные плоды засушивают с единственной целью лакомить зимой детей, или вываривают из сладких фруктов мало выгодный бекмез, который редко приобретает привилегированное сословие из-за небрежной выделки и хранения в грязной посуде.
В Крыму, где есть множество грецких и прочих орехов, где полно всевозможных ягод лекарственного свойства, а также ароматических цветов и листьев, до сих пор никто не подумал о добыче из них масла и душистых спиртов; необходимых в нашем быту и так дорого обходящихся нам при выписке из-за границы.
О красильных материалах, добываемых из растений во множестве растущих в Крыму в диком состоянии мы можем сказать что ими пользуются пока татары в ничтожном количестве - для покраски сафьянов, но отнюдь не заботятся о сбыте их в Россию, которая вынуждена получать их от иностранцев.
Остается упомянуть еще одну важную отрасль промышленности, доставляющей в средней России значительную прибыль фабрикантам, но совершенно чуждой занятиям крымских землевладельцев - это разведение сахарной свеклы. В 1828 году была такая попытка в окрестностях Карасу-Базара и антрепренер мог бы получить значительный заработок, если б в уповании на будущие богатства не растратил капитала своего. Белые бураки по всюду в Крыму растут хорошо и обладают чрезвычайной сладостью. Если сейчас в Крыму невыгодно разводить сахарную свеклу и строить заводы по ее переработке из-за недостатка и дороговизны рабочих рук, то стоит заняться этим хотя бы ради сбыта семян, которые не везде дозревают в России и часто выписываются в больших размерах из-за границы. По опыту, бывшему в окрестностях Балаклавы, десятина земли, засеянная свекловицей, дает до 300 пудов семян. Если пуд считать в 1? руб., то валовой доход от десятины может доходить до 450 руб.
И в заключение обратимся к винам крымским, которые отчасти могут конкурировать с теми иностранными, которые, кроме удовольствия предаться забвению оказывают на человеческий организм целебное действие, способствуют пищеварению, укрепляют, освежают, возбуждают деятельность крови и, в конце концов, выманивают из России громадные капиталы.
Вино добывается из виноградных ягод посредством выжимания из них сока, который сначала очень сладок, но после брожения постепенно получает тот вкус и крепость, которые известны всем, употреблявшим этот заманчивый напиток. Виноградная ягода при вскрытии кажется наполненной однородной жидкостью, но при исследовании замечаются в различных направлениях волокна, составляющие стенки многочисленных ячеек. В недозрелых ягодах все эти ячейки наполнены различными кислотами: винной, лимонновинным камнем, признаками солей, клейковиной и водой. При созревании постепенно образуется сахар - от окружности к центру, поэтому в полусозревшей ягоде наружная половина всегда бывает сладкая, а внутренность кислая и твердая. Присутствие воды в винограде, оказывая немаловажное содействие ходу брожения и качества вина, заключает в себе все указанные составные части виноградного сока. Сахар обнаруживается в присохших ягодах в виде крупинок, и количество его в вине измеряется особым инструментом (сахарометром). По вычислениям специалистов 100 фунтов виноградного сока содержит в себе при 38° по Эксле (или +14° по R.) 5,9; при 53° - 9,3, а при 100° - 23,4. Кислота вина обусловливает его приятность и аромат если находится в известной пропорции, т.е. не менее 0,45°/о и не более 0,7°/о.
Камедистые вещества, встречаемые в вине, не являются необходимым ингредиентом его и осаждаются при брожении.
Соли, как результат соединения кислоты с основанием, бывают различны в виноградной ягоде, в зависимости от рода почвы. Кроме виннокислого калия или винного камня есть сернокислый калий и натрий, хлористо-водородно-серно-фосфорно-азотно и виннокислая известь, поваренная соль и др., но все они не являются необходимой принадлежностью хорошего вина.
Красильное вещество содержится исключительно в шкурке ягоды, за исключением сорта Саперави, сок которого окрашен в красный цвет.
Дубильные вещества присутствуют в зернах, шелухе и стебельках винограда, и после брожения в основном осаждаются.
Азотистые соединения, необходимые в виноградном соке для процесса брожения, оказываются большей частью излишними в готовом вине, потому что присутствие их обнаруживает слабость его.
Экстрактивное вещество, в избытке присутствующее в виноградном соке, по мере разложения сахара уменьшается, осаждаясь с дрожжами.
По сведениям г-на Вальца вина, после завершения брожения в чанах, имеют следующий состав:
Изменяются:
В июне
В сентябре
Углекислоты
0,97
0,25
0,20
Алкоголя
56,03
62,73
62,82
Экстракта
32,17
25,20
25,20
Воды
910,83
911,82
911,78
В закрытых чанах:
Первоначально
В июне
В сентябре
1,13
0,43
0,39
54,87
67,73
67:88
35,82
26,00
24,91
908,18
905,84
906,82
Теперь, когда мы представили выделенный разными учеными состав виноградного плода, а также изменение его сока после брожения, ясно, что в вине самой важной составной частью является алкоголь.
Виноград в Крыму начинает созревать на Южном берегу в последних числах июля, если этому содействовали дожди, но при засухах - не раньше средины августа. Впрочем, ранние сорта его считаются столовыми и не идут на вино; сладкие же и цветные сорта созревают гораздо позже, в первых числах сентября. Разновременность созревания зависит от разнообразия сортов. Часто обстоятельство это при одновременной уборке плантаций приводит к тому что сок зрелого винограда в смеси с недозрелым портит достоинство его, которое могло бы оставаться прекрасным при внимательной сортировке или выжимке только зрелого, так как зрелость составляет первое условие доброкачественности вина, дающего наибольшее количество алкоголя.
Люди знакомые с виноделием настолько соблюдают правило строгого выбора зрелых ягод, что даже до выжимания сока стараются подсушить их для изгнания водяных начал. Впрочем, сбор винограда зависит от того, кто какие желает получить вина.
Для шипучих вин нужен виноград не очень зрелый, для букетных – созревший полностью, для сладких и вместе с тем крепких, подобных мускату, токаю, мадере или пино-гри - присохшие на лозе.
В Крыму многие готовят вино следующим образом: когда убедятся, что виноград достаточно созрел, выбирают сухой солнечный день и приступают в срезке кистей, которые из корзин пересыпаются в тарпи или легкие дубовые кадочки, и в них сносятся в тарапану (глубокое длинное корыто с отверстием в боку), куда сваливаются и бесцеремонно давятся ногами. Сок, вытекающий под собственной тяжестью кистей называется самотеком. Он бывает очень сладок и не дает дрожжей, потому что выходит из перезрелых ягод сам по себе, без давки шелухи, волокон и стебельков. Когда же дело доходит до того что ногами сок более не выдавливается, деформированные кисти перекладывают в деревянный пресс туземного приготовления. И с его помощью выдавливается сок не только остающийся в ягодах, но даже и в стебельках. Вот почему выходящий из-под пресса сок далеко не равен по качеству самотечному. При таком небрежном отношении в него попадает очень много кислоты из недозрелых мягких зерен, встречающихся даже в лучших кистях, и немалое количество гнилых чгод, испорченных от соприкосновения с землей.
К счастью, более разумные виноделы давно не употребляют более тарапанов и давления ногами, а тщательно протирают кисти сквозь деревянное решето и затем чистые от косточек ягоды пересыпают в железный пресс, из которого выходит сок несравненно лучшего качества.
Затем молодой сок сливается в бочки, которые предварительно должны быть очищены от естественного деревянного и всякого другого запаха. Очистку эту производят различным образом: известью, окуривают серой, полощут взваром можжевеловых ягод, виноградных, персиковых или ореховых листьев, в противном случае вино впитывает запах посуды и утрачивает свое достоинство.
Молодое вино не наливается в бочки до полноты и не закупоривается до тех пор, пока брожение не завершится полностью, иначе может последовать разрыв посуды от скопления газов. Однако не следует оставлять бочки и открытыми, поскольку газы, освобождающиеся при брожении вина, увлекают за собой ароматические начала и лишают напиток букета. Чтобы предотвратить это, специалисты вставляют в отверстие бочки коленчатую трубу, другой конец которой опускают в сосуд, наполненный водой. На другой или третий день, смотря по температуре воздуха в погребе, виноградный сок начинает бродить. От брожения зависит доброкачественность вина и потому надо суметь остановить его вовремя, чтобы не допустить закисление. Прекращают брожение переливками в другую тару, а малосведущие татары - негашеной известью. Виноградный сок, не допущенный до завершения брожения, остается сладким. Татары же, которым религия воспрещает пить перебродивший продукт, предупреждают это переваркой на огне и сок остается сладким навсегда. В таком виде он известен у них как муселес. Когда виноградный сок прекращает шипение, следует долить из бочки и затем озаботиться очисткой его от слизистых веществ, сопутствующих брожению. После двух-трех переливов вино, освобожденное от излишнего количества нерастворимых веществ, имеет преобладание сахарных, спиртуозных и ароматических начал, и несравненно раньше делается годным для употребления.
Молодое вино в Крыму спускается с дрожжей или осадка на первый год два раза: в конце февраля и на исходе августа, а затем только раз в марте месяце. Многие виноделы желая поскорее очистить его, прибегают к использованию клея и яичного белка, имеющих свойство осаждать нерастворимое начало. Клей этот не делают у нас в России и, следовательно, он не для каждого доступен, что же касается последнего способа очистки - как более выгодного, следует заметить, что по иссчислению специалистов на каждые 5 ведер нужно 2 яичных белка, которые сбивают до пены с квартой вина, затем вливают в бочку и стараются всю жидкость хорошенько перемешать.
До сих пор описывали общий ход приготовления вина, теперь обратим внимание на то, как выделываются красные и крепкие мускатные сорта. Известно, что так называемые черные сорта винограда, за исключением сеперави, обладают белым соком, и что только шелуха содержит красильное вещество. Чтобы устранить его, виноделы с глубокой древности поступали так: выдавленный из черного винограда сок настаивают на собственной шелухе в течение 10, 12 и 14 дней в чанах, прикрытых сверху войлоком, коврами и т.п., чтобы препятствовать соприкосновению его с воздухом; при этом обязательно частое перемешивание верхнего слоя, чтобы не допустить окисления. По окончании этого срока вся масса вновь ставится под пресс, и уже получается темное вино. Таким же образом делают и крепкие мускатные вина, но с той разницей, что выдерживаются они на шелухе двое суток, не с целью странить красильное вещество, но для извлечения аромата.
***
Описав способы добычи в Крыму виноградного сока, познакомим читателя с качеством его. В России все вина известны под общим названием крымских, хотя в основном там сбываются такие, которые в Крыму считают малопригодными для употребления. Это создает убеждение, что вина крымские далеко уступают иностранным, и что их следует закупать молодыми и сбывать как полуфабрикат. По этому поводу мы должны сказать, что в Крыму каждая долина отличается качеством своих вин и требует, чтобы вина именовались по названию местности. Тогда только потребители сумеют определить разницу между ними и открыть достоинства таких, которые ныне на месте именуются чужими именами по происхождению лозы, и перепродаются под такими же названиями.
Первые виноградные плантации в Крыму начались с булганакской долины, открытой для всех ветров и нередко испытывающей температуру до 20° по Р. Ясно, что виноград здесь никогда не вызревает и наполовину, следовательно и сок его не только бывает плохим, но и быстро портится - если не будет приличной фабрикации или дополнения искусственным способом тех ингредиентов, в которых есть недостаток. К сожалению, виноделы этой долины не имеют обо всем этом ни малейшего понятия и очень рады, когда удастся запродать свое вино из-под пресса по какой бы то ни было цене, лишь бы не возиться с ним, а поскорее вернуть затраченные на обработку деньги и кое-что в процент. Другие же довольствуются и тем, что уделят десяток ведер вина для своих нужд.
За булганакской долиной следуют алминская, качинская и бельбекская, которые хотя не сильно отличаются качеством вин, но все-таки представляют разницу, поскольку по мере приближения к югу замечается лучшая зрелость виноградного плода и более сознательная выделка вина. Но при всем том заметим, что долинам этим давным-давно пора прекратить сбыт своих вин в натуральном виде, потому что они никогда не выиграют конкуренцию с иностранными и не могут улучшаться от выдержки. Назначение их - обращаться в шипучие. В этом качестве они могут найти замечательный сбыт и при грамотной фабрикации прославить место рождения своего в той же степени, как славится ныне во Франции Шампань. Все это случится лишь в том случае, если умный капиталист построит винную фабрику свою посреди этих богатых урожаем долин. Обеспечивая сбыт вин, он поощрит всех владельцев виноградников к своевременной обработке, содержанию вина в погребах, его переливке и тому подобным хлопотам, сопряженным с работой и сопутствующими расходами.
К той же категории вин следует отнести балаклавские и все прочие, добываемые от Феодосии до Кастель-горы, несмотря на то, что они значительное лучше вина степной и предгорной части Тавриды. Мы причисляем их к требующим фабрикации только потому, что они не имеют еще самостоятельного реноме и никогда качеством не дойдут до иностранных. Из виноградного сырья этой местности можно готовить очень хорошую шипучку, известную в России как шампанское, это доказать опытами, произведенными в Ай-Даниле, имении князя Воронцова. Вино это вышло настолько хорошим, что многие предпочитали его французскому.
Крымским натуральным следует называть только вино, произведенное на пространстве Южного берега от Фороса до горы Кастель, при внимательном уходе оно не уступит в качестве ни единому из известных в Европе вин, кроме того только улучшаясь от времени.*
Южному берегу предназначается славная будущность от производства исключительно ликерных и полуликерных вин, которые действительно замечательны здесь и сладостью и крепостью, но, к сожалению, выделываются в ничтожном количестве и почти никем не вывозятся для продажи, а если такое и случается, то их сбывают под названиями мускат-люнеля, деми-люнеля, мадеры и т.п. иностранных марок, ничем не говорящих об их крымском происхождении. Мы полагаем, что ситуация ясна всем владельцам виноградников этой местности, и необходимые меры не принимаются лишь потому что сбыт местных вин не гарантируется спросом, а сами виноделы не имеют средств для их долгого хранения либо отправки в большие города на комиссию. Потому и отдается предпочтение выращиванию таких сортов винограда, которые приносят много ягод чтобы, сбывая молодое вино, выгадывать на количестве его. Это грозит тем что большинство винных сортов вытеснят столовые, потребность в которых возникла с той поры, как медицина признала за виноградом целебное действие.
О достоинстве южнобережных вин можно судить только в Магарачинском училище виноделия, так как здесь они выделываются специалистами, хранятся в хорошем погребе и не поступают в продажу раньше трехлетней выдержки.
Из всех южнобережных вин, кроме названных выше, весьма хорошими считаются Бордо, Лафит, Рислинг, Зант, Олеаотико, Лакрима и другие - если их делают отдельно, но, как правило, виноделы не различая смешивают все белые сорта и получают меланж из 20 - 30 сортов; та же участь ожидает и все темные сорта винограда.
Мы осветили современное положение виноделия в Крыму, остается сказать несколько слов о сбыте. Торговлей вина в Тавриде впервые начали заниматься греки, обитатели древней Сугдеи, еще во времена цветущего состояния греческих факторий. Крымские вина под именем сурожских отправляли в славянские земли. В 14 столетии Сугдея стала добычей генуэзцев, которые перевели коммерцию из нее в Кафу, в ту пору крымское вино не только продавали на месте, оно вывозилось даже в азовские порты, а откуда внутрь России. С падением Феодосии и наступлением турецкого господства торговля вином приостановилась в южнобережной части Крыма и кое-как вели ее лишь казаки в той части полуострова, которая оставалась в распоряжении ханов. Новая эпоха для свободной торговли винами наступила лишь с присоединением Крыма к России, после проведения шоссированной дороги в Южному берегу. Главнейшими покровителями эпохи этой можно считать князя Потемкина, Дюка де Ришелье и Михаила Воронцова, а кузницей виноделов - Магарачинское училище. Торговля вином в Крыму считалась выгодной на Южном берегу до появления на виноградных кустах страшной болезни Oidium Tuckeri, почти остановившей производство, и последовавшей затем Крымской кампании, разорившей города, сады и вместе с тем и обитателей. Жалкое состояние это продолжалось до 1867-го года, т.е. до тех пор, пока открыто было средство против болезни и возникло пароходное сообщение между черноморскими и азовскими портовыми городами.
Нет сомнения что при благоприятных условиях в будущем эта отрасль промышленности явит нам блистательные результаты и не будет столь тяжкой и маловыгодной как сегодня, вследствие дороговизны рабочих рук и отсутствия закупщиков. Последнее обстоятельство не так давно вынудило ялтинскую земскую управу образовать комиссионерство для сбыта вин, но, к сожалению, выгодное для края дело не состоялось поскольку избранный распорядитель не пользовался доверием садовладельцев. Сбыт крымских вин ныне производится на местах и полностью зависит от приезжих купцов. Цены устанавливаются, смотря по затрате капитала на ежегодную обработку, так, например, по сохранившимся сведениям в 1784 году за ведро судакского вина платили 20 коп.; ныне же оно ценится до 3 руб.
За Качинское, Алминское и Булганакское
За Блаклавское до войны
За южнобережное до войны
Ведро же молодого вина
15 коп. ныне же до 1 р. 50 к.
50 коп. ныне же до 2 р.
1 р. 50 коп. ныне бутылка от 25 коп. до 3 р.
2 р. 50 коп., выдержанного - до 8 р
Дешевле всех ценятся вина, закупаемые у татар от Алушты до Феодосии - на том основании, что по своей религии они вправе держать их только до момента брожения. И сегодня вино можно закупать не дороже 60 - 70 к. за ведро, между тем как уксус из окончательно испорченного вина продается в городах не дешевле 2 руб. Такая же цена существует и на продукт, добытый из виноградных выжимок, которые выбрасываются крымскими садовладельцами как вещь совершенно бесполезная. Более подробные сведения о виноградной лозе и вине последуют далее.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:17 AM | Сообщение # 59 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
Содержание шестой части:
Несколько слов о флоре Крыма
Лесная растительность.
Плодовые деревья
Виноградники
Экзотические растения
Первые питомники.
Культура плодовых у татар
Плантации табака
Баштаны и огородные овощи
Хлебные злаки
Болезни растений
Травы по местностям
Флора Крыма
Известно, что каждый вид растительности плодоносит при определенной температуре. Ученые определили: чтобы довести ячмень до зрелости необходима сумма +1500°, что пшеница развивается только при +6°, а созревает после суммы в +2000. Для созревания маиса, который развивается при +13°, нужно 2500°, для виноградной лозы +2900° (начиная с того дня, когда средняя температура в тени не менее +10°), для фиников +6000°, а полярным растениям достаточно от +50 до 300°. Понятно что есть и обратная ситуация - для некоторых растений в таком же размере необходима стужа, поскольку они приносят плоды не иначе как при -40° и погибают, если в продолжение нескольких дней будет более +10° тепла.
С юга на север часто встречается пробковый дуб и затем уже деревья, способные переносить стужу до -10, растение это отлично растет также и в южной части полуострова, которая по климатическим условиям принадлежит к средней полосе. Поэтому флора Крыма очень разнообразна и дает образцы исключительные, а иногда редкие и для Европы. Начнем обзор с лесных дерев, но предварительно скажем несколько слов о травах, представленных в Крыму множеством видов, из которых лекарственными являются до 100, полевых цветущих есть до 50, а весьма полезных с практической стороны - около 20. Из них выделяются желтая трава и мариона, а также настоящий крап и солянка, пригодные для изготовления поташа, а затем каперсы (Capparis herbacea), растущие в изобилии до морскому берегу от Гурзуфа до Судака. Бутоны их в соленом виде являются лакомством для гурманов. Там же, но гораздо реже попадается и другая трава из рода пластиночниц (Laminaria digitata или Chondrus crispus) имеющая большое сходство с кресс-салатом, Crithum maritimum, который туземцы-греки именуют «крифому» и в просоленном виде употребляют в пищу. Далее перечислим гречу приморскую (Polygonum maritimum), бузину (sambucus racemosa) с ярко-красными ягодами, пригодными для подкрашивания виноградного вина, лаванду (Lavandula vera) пахучая, которая также употребляется в виде средства отращивающего волоса. Чабер (saturia hortensis), мелису (Melissa officinalis) - приманку для пчел и татарское средство для стимуляции месячных у женщин, чайную трава из породы Epilobium*, хмель (H. lapulus), спаржу, хрен и проч. Все эти травы встречаются в диком состоянии в разных местах Тавриды. Из цветочных растений особенно хороши лесной уголек (goutte de sang), незабудка (meosotis), розан желтоцветный, ямин, амарант, ялапный цвет, лакная трава и т.д. Из астр хороши Ruscus aculeatus, циан или лазоревый василек (centaurea cyanum), пахучий василек, белладонна, так называемые крученые панычи, тюльпаны, пионы, ландыши, гвоздики, фиалки, львиный зоб и подснежники. Из не цветущих растений - папоротники, лишаи, чихрица, торфяник и разные водоросли.
Из грибов: сморчок, шампиньон, груздь, скрипица белый гриб, опенок, подосиновик, мухомор и т.п. Мы перечислили здесь только некоторые виды дикорастущих трав, но далее посвятим им отдельную статью с указанием мест, где они встречаются.
Лесные деревья
Судя по текстам географов прошлого, на Таврическом полуострове чуть ли не повсеместно распространены были густые леса, но это не подтверждается геологическими признаками. Естественная растительность, судя по залежам антрацита, начиналась в окрестностях Балаклавы и Бахчисарая и отсюда уже стала развиваться к востоку, по склонам Яйлы и кое-где от Трахейского полуострова до Симферополя, Карасубазара и Феодосии. Но так как для полного развития различных видов флоры нужны определенные свойства почвы, то все они разделились на семейства и заняли районы, удовлетворяющие потребностям растений этих семейств.
Сейчас лесная растительность Крыма сохранилась только в горах, где существованию ее содействует неподвижность каменистого грунта и так называемые мхи, имеющие великое значение несмотря на свою паразитную натуру. Мхи эти, предотвращая воздействие дождевых и снеговых потоков на склонах, сохраняют от сноса верхний слой почвы и предотвращают оголение древесных корней Кроме того, они задерживают опавшие листья и прочий лесной сор, впоследствии становящийся отличным удобрением. К сожалению крымские леса не везде изобилуют мхами, это зависит от наличия сырости или туманов, весьма способствующих развитию паразитных растений.
Для подтверждения сказанного можно бросить взгляд на южные склоны Яйлы, в основном заросшие хвойными породами, соседство которых не благоприятствует мхам и почти все эти огромные деревья, прекрасные по роскошной кроне своей, стоят с обнаженными корнями, и если б не густота их и каменистая почва, то они давным-давно уничтожены были бы стремительными потоками дождевой воды и ветрами. Влияние последних особенно пагубно сказывается на одиноких деревах, оставляемых для осеменения вырубленных просек. Деревья эти, падая, ломают десятки только что подросших молодых растений и таким образом на годы останавливают появление новой поросли, а порой и навсегда вытесняют однородность деревьев данного участка до того времени, пока пойдут отростки от корней другого рода лесных дерев*. Для подтверждения можно указать ближайшие окрестности Яйлы и некоторых соседних поселений, где до самого морского берега полвека тому назад были густые сосновые чащи, а ныне на месте их растут дубовые, буковые и грабовые кустарники.
Лесной мох, неправильно причисляемый к паразитам, питается, как установлено, воздухом. Действительно, растение это при сильной дневной жаре полностью утрачивает признаки жизни и при малейшем прикосновении рассыпается, но чуть только наступит вечерняя прохлада или влажность в воздухе, оно немедленно оживает. Если мхи очень быстро всасывают из воздуха малейшую влажность, то с такой же быстротой и возвращают ее при действии прямых солнечных лучей. Отсюда ясно, почему лишаи зарождаются в тенистых местах с мягким грунтом и приносят лесам такую еще пользу, что содержащейся влагой охлаждают их корни.
Другой вид этих тайнобрачных несеменодольных лишаев, часто встречающийся на буковых деревьях, известен под именем чихрицы бородастой (Usnea barbata). Лишаи эти, прикрепляясь к стволам и ветвям в основном старых дерев, подобны клокам поседевших волос, и если они не влияют на ветки, то приносят пользу стволу, передавая коре его воспринятую влагу.
Указав явную пользу, приносимую мхами, перед описанием крымских лесов нужно сказать о великом значении растительности в экономии природы. Гумбольдт сказал: «Вырубкой лесов, покрывающих горные вершины и скалы, люди готовят будущим поколениям двойное бедствие: недостаток в горючем материале и в проточной воде». Жизнь не смогли бы существовать в атмосфере, переполненной углекислотой от дыхания и сжигания топлива, если б растительность не поглощала излишнее количество ее, и в то же время не пополняла бы утраченный кислород.
Эти факты, давно известные ученому миру, способны убедить каждого землевладельца в той громадной пользе которую он приносит миру, разводя всякого рода растительность в стране малолесной.
В третьей части настоящего труда речь уже шла о влиянии леса на образование облаков, теперь можно подчеркнуть тот факт что каждое дерево является естественным резервуаром воды, которая тщательно сберегается в нем до тех пор, пока природа не начнет ощущать в ней крайнюю необходимость. Тогда только леса испускают влагу из недр своих и образуют тучи, осаждающиеся дождем. Чтобы показать, как любое дерево приносит свою долю пользы, обратимся к исследованиям Стефана Гельса (Hales) который, измеряя количество воды, испаряемое растениями, нашел, что куст подсолнечника (Helianthus annuus) за 12 часов дня выдыхал через листья 1? фунта воды, а карликовая груша 15 фунтов за 10 часов. По другим данным одна десятина земли, занятая хмелем, испаряет за три дня до ста тысяч пудов влаги, а такое же пространство, занятое плодовыми деревьями, дает до 125 тысяч пудов.
Кроме того, леса весьма содействуют скоплению в недрах земли дождевых стоков, из них образуются ручьи и реки - эти великие преобразователи пустынь, рядом с водой всегда охотно селится человек в надежде на благоденствие свое.
Вот почему древние народы с благоговением смотрели на леса, хранящие их источники, и населяли их прекрасными дриадами и наядами. Но иначе уже относились к лесу в средние века, когда европейские народы, предавшись гибельной роскоши, начали жертвовать всем для личного обогащения. В это время леса, как материал готовый и не требующий особых усилий для уничтожения, стали одним из выгодных промыслов для коммерции. Из-за этого сильно пострадали Греция и Малая Азия, некогда плодороднейшие страны мира. Гибель растительной природы Малой Азии относится в началу 13-го века, т.е. к эпохе устройства генуэзцами своих факторий на анатолийских берегах Черного моря. Вырубка лесов в Италии породила огромные понтийские болота, в результате возникла малярия в местах, всегда бывших ранее здоровыми и густонаселенными. С уничтожением лесов в верхней области Роны дожди смыли с гор плодородную почву, засорили ею реки, сузили их русла и тем заставили Рону выйти из плоских берегов, превращая соседние страны в болота. То же самое произошло на территории от Данцига до Пилау, где огромный лес короля прусского Фридриха Вильгельма I был продан государем этим за 200 тысяч талеров, с уничтожением же леса возникли болота и песчаные наносы, на истребление которых сегодня требуются миллионы.
В России вырубка лесов пока что отзывается обмелением рек и сменой климата, но нет сомнения что в грядущем последуют более гибельные последствия, если ей не будет положен предел. Достаточно сравнить Испанию и ее цветущее положение при маврах, хранителях источников, с теперешним ужасным состоянием этой страны после полного почти сведения лесов.
Конечно, приведенные примеры не показательны для северных стран, изобилующих лесами, и даже напротив - соразмерные вырубки здесь содействуют улучшению климата. Так, например, по свидетельствам ряда историков Германии климат во времена Цезаря отчасти походил на финский, но в наше время, после истребления лесов, там превосходно растут виноград, из которого делают вина, не уступающие лучшим винам южных стран.
Можно перечислить и другие печальные последствия неумеренного истребления лесов, но все это известно читающей публике, для нас же главное – оценить состояние лесов, ознакомившись с речью, прочитанной 8 марта 1867 года в собрании Императорского Русского географического Общества председателем ученой экспедиции, назначенной по высочайшему повелению для изыскания средств обводнения и облесения Крыма. В речи этой г. Глазенап подытожил: «Количество осаждаемой в Тавриде сегодня атмосферной влаги находится в самом близком отношении к площади имеющихся там лесов, которых относительно немного, а именно - не более 236 тысяч десятин*. Все эти леса, за исключением казенных, беспощадно истребляются самыми нерасчетливыми порубками, поэтому самооблесение вырубленных площадей, несмотря на роскошную и быструю растительность, при теперешних порядках немыслимо».
Руководствуясь этим заключением, правительство предложило отобрать у неразумных владельцев их лесные дачи посредством добровольного обмена на земельные участки в степи. Прекрасная мысль эта давным-давно была бы реализована, если б бесконечными расчетами материального ущерба этому не мешали местные чиновники. Однако нет сомнения что при более благоразумных деятелях все леса Тавриды станут государственным достоянием не ради доходности, но ради великого значения их для народного блага. Можно вспомнить, что для выяснения воздействия лесов на климат страны без морей, управление казенных лесов Бернского кантона в 1864 году пришло после долгих наблюдений к следующим выводам: количество дождей оказалось большим на открытом месте, нежели в лесу, а это означает, что хотя влага и образуется при его содействии, но выпадает в виде дождя за его пределами.
К особенностям Крыма следует отнести во-первых то, что большинство лесов находится в горной местности, откуда по отсутствию дорог чрезвычайно трудно добывать его, во-вторых - имеет место бдительный надзор казенных стражников, поселенных на удобных для наблюдения пунктах и, наконец, внутренние города (и в особенности портовые) считают более выгодным приобретать белорусский лес, сплавляемый до Днепру. Что же касается Евпатории и окрестнностей, то сюда доставляется древесина с анатолийских берегов и продается на вес, хотя и сравнительно дешевле, чем, например, в Ялте, расположенной в 3 - 4 верстах от обширных лесов. Тем не менее человек с лошадью в течение дня не свезет с гор более 60 древесных плах, желая получить за них нормальную поденную оплату. Дороговизна леса в Крыму будет до того времени, пока топливо возят на лошадиных спинах или пока не появится хорошая колесная дорога.
***
Итак, самые лучшие лесные чащи в Крыму находятся на склонах гор. Ясно, что одно это спасло их от того истребления, которому подвергся лес, расположенныей в более доступных местах, на месте которого сегодня мы видим громадные пространства кустарников, объедаемых табунами различной домашней скотины. Известно, что в холодных странах тайнобрачные растения достигают небольшой величины, а в теплых наоборот, например папоротники подымаются выше пальм. Лиственница хорошо переносит морозы ниже -40°, тогда как пальма уже при десяти градусах ниже нуля немедленно гибнет. Некоторые африканские растения переносят жару от +60 до 80° (по стоградусному термометру), тогда как северные умирают, если температура несколько дней будет свыше 10° тепла. Законы эти действуют и в Крыму, где лес распределяется на три различных группы с соответствующими температурами по мере возвышения на горных склонах. Поскольку крымские горы не очень высоки и по мере нарастания высоты нет резких перемен в составе почвы и климате, то в каждом поясе растительности попадаются космополиты, уподобившиеся тем, которые человек хотя и перенес с успехом в несвойственную им полосу, но никогда не умел воспроизвести в одних прирожденного цвета, а в других - плода, короче - того полного развития, которого они достигают на родных местах. К таким деревьям принадлежит бук. На северном склоне Яйлы, прилегающем к Коккозской долине, дерево это не только имеет величественный рост и ежегодно покрывается массой орешков, но поражает ровностью, толщиной ствола и количеством горизонтально выступающих из него ветвей, Точно такой же бук, растущий на аналогичной высоте южного склона, выглядит тощим и никогда почти не приносящим плодов растением. Та же тенденция наблюдается в рябине и прочих деревьях.
По господствующим лесным породам на склонах гор Крыма можно выделить три следующих пояса: первый от 4? до 3 тысяч футов над уровнем моря; второй от 3 до 1500 футов, а последний - до 150 .
На самом верху преобладающими породами являются: южный склон - сосна крымская (Pinus taurica), северный - сосна обыкновенная (Pinus sylvestris). Первая известна также под именем приморской (P.maritima), растущей исключительно от Алупки до Биюк-Ламбата; последняя же, растущая вместе с первой на северном склоне, встречается на всем протяжении от Озенбашской округи до окрестностей Космо-Демьяновского скита. Здесь же растут: бук (Fahus sylvatica), дуб летний (Quercus pedunculata) и пушистый (Q.pubescens) с мохнатыми узкими листьями, клен белый или явор широколистый (Acer pseudoplatanus), клен обыкновенный остролистый (A.platanoides), тисс (Taxus baccata), рябина северная (Sorbus anuparia), боярышник белый (Pyrus aria) и можжевельник ползучий. Последний в изобилии попадается на СЗ стклоне Палат-горы и сливается издали с зеленью густорастущей травы.
|
| |
| |
| Ялтинец | Дата: Пятница, 2015-07-31, 0:17 AM | Сообщение # 60 |
|
Нужный человек
Группа: Модераторы
Сообщений: 789
Награды: 1
Репутация: 3
Статус: Offline
| Во втором поясе преобладают бук, дуб и сосны, а также - ильм обыкновенный (Ulmus campestris), груша с мохнатыми листьями (Pyrus salicifolia), кислица (яблоня дикая - Pyrus malus), береза белая (Betula alba - растет только в Бешуйской округе и в пяти экземплярах возле Симферополя), карагач или берест (он же пробочный ильм - Ulmns suberosa), вяз (Ulmus effusa), липа мелколистная (Tilia parvifolia), клен калинолистный или черноклен (Acer opulifolium), клен татарский (A.tataricum), ясень обыкновенный (Fraxinus excelsior), дикая или собачья вишня (Prunus mahaleb), можжевельник обыкновенный (Juniperus communis), ароматный (J.marchalliana), и высокий (J.excelsa), боярышник восточный или рябинолистный (Crataegus tanacetifolia orentalis), верба с миндальными листьями, мушмула (Mespilus germanica), брусника, кизил (Cornus mascula), кармазин, земляничное дерево и так называемый кизил-агач или лавролистник (Arbutus andrachne).
Все эти породы деревьев, судя по роскошному виду и правильному распределению ветвей, листьев и плодов, вполне довольны почвой и климатическими условиями занимаемой ими местности. К числу страждущих принадлежат только одиночные экземпляры бука, взращенные на Яйле у тропинки, ведущей от Ай-Петри к Коквозу. Их жалкий вид ясно говорит что они далеко перешли здесь за черту высоты, предназначенной для нормального развития.
Из числа поименованных выше растений наибольшего внимания заслуживают крымская сосна, карагач, дуб, можжевельник ароматный, мушмула, арбутус и тисовое дерево. Поскольку не всем доводилось встерчаться с этими деревьями, попробуем описать их.
Крымская или собственно приморская сосна по величественному росту, доходящему до 100 футов, и ровности ствола, над которым в виде зонтика раскидывается круглая крона, представляет очаровательный вид, а в лесу, где она растет группами не терпя другого рода высокой растительности, дает великолепную перспективу ровных стволов на зеленом покрове папоротников, прикрытых сверху так, что лучи солнца никогда почти не проникают в промежутки между ними. Сосна эта изобилует живицей, но в распиленном виде уступает доброкачественностью белорусской – из-за суковатости. Оставленный в коре ствол быстро поедается насекомыми, но очищенный набирает со временем большую крепость. Наиболее сочные стволы татары называют чирой и охотно берут для построек в том убеждении, что они остаются невредимыми до 200 лет. Чира в былые времена на Южном берегу заменяла свечи, а ныне ею освещают мельницы и охотно принимают на вес хлебного зерна. Самая большая из виденных мной приморских сосен имела до 14 саженей в вышину и до 1? аршина в поперечнике у корня. Pinus taurica, судя по народному преданию и одиночным экземплярам, в древности покрывала чуть ли не все склоны и отроги гор до морского берега, но в наше время она сохранилась вдали от него, и преимущественно в казенных лесах. Так как растение это после срубки не дает от корня нового побега и зарождается только от семени, то для достижения 6-ти вершковой толщины ствола требуется не менее 50 лет. Высаженная в низинах сосна редко принимается и еще хуже растет. По рассказам южнобережных стариков, истребление приморской сосны относится ко временам греческого и генуэзского владычества в Тавриде, они строили из этого дерева не только все свои жилища, но и громадное множество судов.
Крымский дуб не слишком отличается в климатических поясах, и по качеству делится на два вида, а именно: дуб южного склона, растущий на каменистой почве, и дуб склона северного. Первый никогда не достигает более 10 - 12 аршин высоты, суковат, с неправильными слоями, трудно рубится и требует огромных усилий для чистой отделки, но вместе с тем принадлежит к числу растений самых долговечных в постройках. Зная об этом, древние обитатели Южного берега, воздвигая крепости и храмы, считали необходимым делать в каменных стенах дубовые перевязи. И действительно, перевязи эти нередко пережили цементованные стены. Дуб этот в наше время почти весь истреблен в частных лесах на Южном берегу. Татары вырубают из него колья для оград и небольшие широкие клепки для кровли, которые сверху засыпают землей. Что же касается дуба северных и северо-восточных склонов Яйлы, то он гораздо выше, представляет ровную штамбу, отлично колется и ежегодно покрывается желудями, которых я почти не встречал на дубах южнобережных. Несмотря на то что дерево это довольно быстро вырастает от срубленного ствола, при громадной потребности цена на него каждый год растет. К счастью из дуба этого не делают клепки для бочек, иначе бы при бессчетной потребности последних в Тавриде, он наверно давным-давно бы исчез.
Карагач или пробочный ильм принадлежит к числу редких и чрезвычайно полезных в хозяйстве растений. Татары называют его так (черное дерево) только потому, что он имеет черную сердцевину, которая по мере приближения к поверхности ствола все больше светлеет. Деревья эти не достигают более 10 вершков в поперечнике и очень редко имеют ровный ствол выше двух саженей. Так как ильм несравненно легче дуба, легок в отделке и чрезвычайно прочен, то татары делают из него оси, колеса и т.п. принадлежности, но в особенности предпочитают употреблять на подставки и балки для плосковерхих хат своих, как не гнущиеся от тяжести и не боящиеся сырости. Пробочныи ильмом он называется по некоторому сходству листьев его с ильмом, а коры с - пробочным дубом. В сравнении с дубом карагач встречается в Крыму гораздо реже.
Можжевельник высокий и ароматный встречаются в южной части полуострова. Первый отлично прижился в горах вокруг Узунджи, Аутки, Никиты и по береговой линии от Алушты до судакского мыса. Растет он довольно высоко в сравнении с остальными видами, и нередко штамба доходит до толщины тела взрослого человека. Похоже что растение это привлекало к себе особое внимание древних греков в Тавриде, ибо всюду на местах их жительства оно сохранилось целыми рощами. Благодаря узорчато-красной сердцевине оно служит великолепным материалом для мебели. Татары называют его самна и преимущественно рубят для подпор и кольев, так как оно дольше всех выдерживает сырость и влияние земли.
Арбутус принадлежит к семейству кустообразных, редких и малодоступных лесных растений в Крыму. По большей части он растет в расщелинах скал вблизи Орианды и очень редко встречается рядом с Ялтой. Растет невысокими штамбами и никогда не достигает пятивершковой толщины. Растение это замечательно беспрестанным изменением цвета, когда кора принимает темно-красный цвет, то многие промышленники рубят тонкие стволы его на палки, которые отличаются легкостью, изгибами и суковатостью.
Тисовое дерево принадлежит к числу красивых, но малораспространенных в Крыму растений. По мнению татар, кора его с успехом применяется от водобоязни. Дерево имеет мелкий лист и растет в окрестностях Аутки*.
В третьей, самой близкой к морю полосе господствующими видами растений считаются следующие: ясень крымский, узколистый или остроплодный (Fraxinus oxyphyla), рябина южная (Sorbus domestica), боярышник-богошник (Pyrus torminalis), держидерево (Paliurus aculeatus), липа красная (Tilia rubra), только в окрестностях Бахчисарая - клен татарский (Acer tataricum), крушина ломкая (волчья ягода - Rhamnus frangula), крушина слабительная, или жостер (Rh. catharticus), можжевельник казацкий (Junipererus sabina) и малорослый (Jun nana), боярышник обыкновенный (Crataegus oxyacanta), черноплодный (C.melanocarpa) и огневидный (C.pyracantha), коревенник или сумах (Rhus coribria), желтинник или желтое дерево (R.Cotinus), жимолость татарская (Lonicera tatarica), орешник или лещина (Coryllus avellana), граб обыкновенный (Carpinus betulus) и восточный (C.orientalis), кизил (Cornus mascula), и кизил-свидина (C.sanguinea), авраамово дерево или дикий перец (Vitex agnus castus), бересклет европейский (Evonymus europaeus), бородавчатый (E.verrucosus) и широколистый (E.latifolius), кизильник (cotoneaster vulgaris), мушмула (Mespilus germanica), черешня дикая, шиповники во множестве разновидностей (Rosa canica), облепиха (Hippoph? rhamnoides), китайский ясень (Ailanthus glandulosa), гордовина (Viburum lantana), калина (V.opulus), барбарис (Berberis vulgaris), бирючина (Ligustrum vulgare), виноградина (vitis vinifera), гледичия (Gledischia, triacantha), гребенщик (Tamarix tetrandra), ежевика обычная (Rubus fruticosus) и махровая (R.sanctus), ирга (Amelanchier vulgaris), жасмин кустовой (Jasminus fruticans), каркас или железное дерево (Celtis glabrata) и каркас-турнифортов (С.turniforti), каперсовый куст (Capporis spinosa), клен полевой (Acer campestre), ломонос (Clematis vitalba), маслина (olea europaca)1, лох или дикая маслина2 (Eleagnus angustifolia), ладанник (Cistus creticus)3, можжевельник низменный (Juniperus depressa St.) мыший терн (Ruscus aculeatus), орех волоцкий (Suglans regia), юдододревник европейский (Cercis seliquastrun4), ткена (Licium barbarum), таволга зверобоелистая (Spireca hypericifolia), терновник (Prunus spinosa), терпентиновое дерево или фисташник (Pistacia mutica5), омела обыкновенная (Viscum album), омела можжевеловая (Arceuthobium oxycedri)6, пузырник (Celutea arborescens), плющ (Hedera Helix), хурма или дикий финик (Dispyros lotus7), шелковица черная (Morus nigra), акация белая или лжеакация (Robinia Pseudo acacia8), бузина черная (Sambucus nigra), инжир или слоковница (Eicus carica9), шиповники из породы Rosa canica и айва (Cydonia vulgaris).
Среди всех этих растений привлекают внимание следующие: ясень крымский, который достигает громадной высоты и весьма хорош для мебельных изделий, рябина южная, можжевельники всех видов – не подвергающиеся гниению и весьма полезные плодами. Сумах и желтинник в изобилии растут по северным склонам в виде небольших кустов с круглыми листьями. Из листьев желтинника кожевенники готовят отличную краску для сафьяна. Орешниковый куст растет обильно на северных склонах, где нередко достигает трехсаженной вышины и очень живописен ровностью множества стволов, растущих из одного корня. Кусты эти ежегодно покрываются плодами, которые собирают бедные поселяне - что является большим для них подспорьем. Орешниковое дерево, как равноствольное, отлично колется и не трескается, преимущественно употребляясь на различные плетушки и обручи для кадушек и бочек.
Кизил замечателен, плоды его очень приятны на вкус, хороши для выкурки вина и, наконец, он славится как наикрепчайшее дерево. Крепость его до того велика, что татары заменяют им в подводах железные шворни. Кизил растет наподобие огромных кустов и нередко расцветает на Южном берегу в начале февраля. В наибольшем количестве он встречается на северных склонах главной гряды крымских гор.
Мушмула лесная редко бывает вышиной более сажени и, судя по тому что не встречается более чем двухвершковой толщины, растет очень медленно. Растение это кустообразное, с темно-зеленым листом и малоплодное. Оно встречается не группами, но больше одиночкой - в тенистых рощах разнородных дерев.
Калина растет и на Южном берегу, но еще больше ее на северных склонах гор в байдарских лесах, в виде больших кустов, скорее походящих по форме на одно-штамбовые. В Крыму из растения этого готовили в прежнее время желтую краску для окрашивания пасхальных яиц.
Барбарис в большом количестве встречается на северо-западных склонах Яйлы. Растет он небольшими кустами и ежегодно плодоносит. Мы его включаем в число достойных внимания лишь потому что корни его дают хорошую желтую краску, которую, к сожалению, ныне не делают татары.
Жасмин кустовой замечателен тем, что на него в прошлом был огромный спрос в Константинополе. Из древесины его турки делали чубуки трубок, издающие чрезвычайно приятный запах при курении.
Каркас или железное дерево, растет чаще на камнях и у оград, чрезвычайно медленно, ежегодно унизываясь мелкими красными плодами, татары зовут их кукуча - любимое лакомство детей и дроздов.
Грецкий орех в диком виде встречается теперь только в ливадийском парке, и отличается от так называемых садовых орехов пупырышками на оболочке плода, который несравненно меньше обыкновенных садовых и пахнет землей.
Таволга растет в довольно больших количествах только возле Бахчисарая. Это коленообразные кусты в красной коре, не выше двух аршин и не толще ? вершка, сердцевины почти нет, тяжесть такова что ствол тонет в воде. Татары употребляют его в основном на ручки плетей и считают целебным для животных при застое у них мочи.
Скипидарное или терпентиновое дерево растет на низменностях, от фороского богаза до судакских гор. Растение это не принадлежит к числу высоких; оно толстоствольное, многоветвистое и густо покрыто красивыми миндалеобразными листьями. Ствол обильно выделяет своеобразную смолу, легко добываемую из насечек. Древесина его узорчатая, крепкая и чрезвычайно красива в изделиях. В минувшем столетии древо это росло в почти каждом дворе для предохранения от вредных насекомых,* и как предоставляющее любимую татарами мастику для жевания Приготовляется она следующим образом: когда из надрезанного ствола натекает достаточное количество смолистого сока, его перекладывают в полотенце и перетапливают над сосудом с водой, после чего он становится по вкусу и свойствам на дорогую мастику греческих островов, для приобретения которой у нас ежегодно затрачивают большие деньги.
Поскольку скипидарное дерево принадлежит к одному семейству с мастичным и фисташками, то оба эти растения также могли бы отлично расти на юге Тавриды.
По рассказам стариков самые лучшие терпентиновые деревья в 1820 годах истреблены были изготовителями деревянных изделий. При их рубке вытаскивали из земли даже корни, из которых вырезывались трубки и другого рода вещи. Странно, что из дерева этого никто до настоящего времени не добывал терпентин. Растения эти ныне редки на Южном берегу, но довольно часто попадаются на прибрежьи от Алушты до Капсихора.
Плющ древесный можно часто встретить на южных склонах гор, толщину он имеет до 4-х вершков, как паразитное растение вырастает у подножия разных дерев и, прицепляясь к ним мелкими корнями, подымается чрезвычайно высоко. Растение это не теряет листьев, которые часто собираются бедными людьми для прокормления скота зимой.
Про инжир и хурму речь пойдет в отделе садовых растений Крыма. К числу космополитной растительности принадлежит сосна, осина, ольха, грабена, вишня собачья, калина, орешник, гардина, дуб, бук, ежевика, терны, плющи, птичий клей, вырастающий преимущественно на грушевых деревьях, авраамово дерево, карагач, кислицы и пр.
Теперь, чтобы завершить знакомство с дикорастущими Тавриды, перейдем на низменности, где прежде всего привлекают внимание гигантские тополя, которых насчитывается четыре вида, а именно: кавак, алтерек, ак-агачь и так называемый итальянский тополь. Растения эти великолепно и быстро растут на влажных местах и составляют величественные заборы, аллеи и отводы у рек, изменяющих русло. Далее по рослости следуют верба, плакучая ива, бузина, шелковица белая, акация, лимонное дерево, дикий каштан, бузок, божье дерево и т.п.
Самые величественные тополя в сейчас растут в окрестностях Симферополя, а также по берегам Качи, Алмы, Бельбека и в Алуштинской долине. На южном берегу они встречаются редко. Из верб отличительной чертой обладает так называемая цареградская, которая покрывается бессчетным множеством желтых, чрезвычайно ароматных цветов, размещающихся под каждым почти листиком на оконечностях веток. Цвет этот образует сладкий плод мучного вкуса, охотно поедаемый детьми, из полосатых же косточек его татары в былое время делали очень красивые четки. Из акаций, растущих повсеместно, самыми распространенными считаются белоцветные и желтоцветные. Остальные сорта этого растения встречаются на Южном берегу и принадлежат к экзотическим, о них мы скажем в следующей главе. Теперь же упомянем лавровое дерево, дикий виноград и дикую смокву, которые можно найти только в центре южнобережья. Лавровый куст (Daphna pontica) сейчас очень редко встречается в диком состоянии, но некогда он рос изобильно в местах, скрытых от влияния холодных ветров, откуда и перенесен был в сады. Прекрасное растение это до сего времени не приносит никакой пользы, потому что мы приобретаем из-за границы в числе прочего и лавровый лист.
На склонах южнобережных гор часто встречается дикий виноград такой громадной величины и толщины, какой никогда не увидишь на равнинах. Такая лоза обвивает порой несколько дерев и покрывается гроздьями очень мелких ягод, которые обычно не вызревают в тени и вообще малогодны для еды, но из них можно готовить прекрасный уксус, необходимый в быту и ценившийся в прошлом дороже простых вин. Что же касается дикой смоквы, то она ныне очень редко попадается вдали от поселений и отлична от садовой мелкостью невызревающих плодов, величиной штамбы и недоразвитостью листа.
Перечислив все почти дикорастущие породы дерев, следует заметить, что Таврида в ботаническом отношении известна лишь немногими видами, принадлежащими собственно ей (энедмиками – В.Б.), а именно: Rinus Taurica, Cistus Taurica, Daphna pontica, Hedera Helix (у татар - сармачик), Lonisera tatarica и Pistacia Therebinch. К числу редко встречаемых в Крыму растений принадлежат: Celtis australis, Juglans regia, Cyticus laburnum, Iberis saxatiles и Cercis siliquastrum. Последнее, растущее в окрестностях Севастополя, сейчас почти истреблено горожанами на топливо.
Для читателей мало сведущих в ботанике отметим, что кроме пользы бытовой многие растения дают ценное сырье для медицины. Так, например, в соке полевого клена (Acer campestre) содержится 2,5% сахару, а калинолистый или черноклен (A.opulifolium) считается лучшим материалом на спицы для колес. Что же до клена остролистого (A.platanoidcs), то из него получается белый, легко кристаллизующийся сахар, корень идет на изготовление краски бурого и желтого цветов, а молодые листья заменяют салат. Четвертый вид, известный под именем клена белого или явора (A.pseudoglatanus), дает из корня красную краску. Китайский ясень (Ailanthus glandulosa) питает особую породу шелковичных червей, а кора и листья его потребляются как средство против глистов. Celtis australis (каркас) имеет съедобные плоды, листья его используют как пряность и корм шелковичным червям, молодые побеги лекарственны, из семян можно делать масло, заменяющее миндальное, древесина идет на духовые инструменты и резьбу, а тонкие ветви - на кнуты, трости, шомпола и т.п.. Ладанник (Cistus creticus) дает смолу, употребляемую для подкуривания и как лекарство. В такой же степени, смотря по нуждам, и все прочие лесные растения всьма полезны. Все это побуждает благоразумного человека если и не разводить лес, то, по крайней мере, беречь правильными порубками то, что досталось от отцов.
***
Леса Крыма, как известно, растут не особенно скоро. Многие годы надо ожидать, чтобы выращенное от семени дерево достигло 3-х вершковой толщины, исключением служат те виды, которые подверглись окультуриванию и немногие вроде ясеня, кислицы, орешника и т.п. Причина этому - твердость глинисто-каменистого грунта, недостаток дождей и чрезвычайная густота леса, препятствующая нормальному питанию корней, густо переплетенных между собой.
У моря в Крыму особенно удивляет смесь разнородных растений. Можно встретить громадный дуб, растущий посреди орешника, ветви которого, в свою очередь, густо обвиты вечнозеленым плющом, впившимся корнями в его кору. Тут же рядом - кривоствольный кизил, обвешанный чуть ли не под каждым листком красивыми розовыми плодами, из центра ветвей его вылезает, как змея, другой плющ (H.Helix), покрытый бессчетным множеством цветов, издающих приятный жасминный запах. Тут же на буке выросла чихрица, висящая в виде лохмотьев, дальше из-под корня клена или карагача выползает виноградная лоза. Она подымается по буковым ветвям чуть не до кроны и оттуда переходит на соседние деревья, которые связывает до тех пор, пока они, сжатые и изнуренные под тяжестью оков не высохнут. Тут же сосны растут вперемешку с можжевельником, мушмулой, грушевыми и другими породами. Что касается более высоких (по отношению к морю) районов, то они отличаются большим однообразием, в частности привлекают взор величественные буковые рощи на северо-западных клонах, а на южных - хвойные породы.
По недоступности крымские леса могут быть разделены на несколько участков, самый старый из которых, бесспорно, Ай-Дмитриевский, находящийся между дачами Байдар и Коккоза. В нем встречаются буки такой громаднейшей высоты и толщины, что на отживших ветвях их в перегное зародились другие деревья, которые в свою очередь достигли от 4 до 5 вершковой толщины. Здесь же изумляют взгляд величиной стволов орешники и кизилевые деревья. Излюбленным местом хвойных чащ служит склон Яйлы от Аутки до Никиты.
Дубовыми зарослями изобилует Байдарская долина, Бешуй, Корбеклы, Демерджи, Алушта и далее по северному склону гор до Старого Крыма, но там очень немного старых экземпляров этого вида
Лучших представителей можжевельника можно найти в окрестостях Скели, Узунджи, Аутки и Никиты.
В начале статьи мы привели отрывок из речи г. Глазенапа касательно истребления крымских лесов нерасчетливыми порубками татар и землевладельцев. Посмотрим какие причины приводят к этому и какими мерами возможно предотвратить подобное развитие событий.
Как говорят старожилы, при ханском господстве вся почти юго-восточная часть полуострова, начиная от Севастополя до Бахчисарая, и далее по равнинам - до Симферополя, Карасубазара и феодосийской бухты, была покрыта густыми, большей частью дубовыми лесами, занимавшими все пространство от моря до подножия Яйлы. Это кажется правдоподобным, судя по тому что до сих пор там сохранились либо непроходимые кустарники, либо редкие, одиноко растущие небольшие рощи. Похоже, что леса на этой территории истреблялись для очистки местности под хлебопашество и сенокос, или просто на нужды населения, теснившегося, как известно, в юго-восточной части полуострова. Допуская это, мы знаем что крымской татарин не только не имел раньше, но и до сего времени не имеет ни малейшего понятия о значении лесов в природе, равно как и о правильности рубки их. Он истребляет леса во всякое время года ради легкого заработка, рубит все что попадается под руку, без размышления и сострадания, в полной уверенности, что лес не может закончиться. Одному татарину ничего не стоит свалить прекрасное дерево чтобы отсечь от него ничтожный кусок для домашней надобности, аналогичный которому он мог бы отыскать в нескольких шагах среди кучи гниющего валежника. Другой татарин неохотно возвращается к остаткам срубленного дерева даже если они соответствуют его нуждам, он скорее перерубит соседний дуб, нежели воспользуется чужой, по его мнению, собственностью или лишний час потрудится над высохшим стволом. Если к этому прибавить пристрастие татар рубить исключительно молодые дубовые рощи для выжигания угля, а также их вечно горящие оджаки, пожирающие за сутки столько дров, сколько хватило бы для отопления десятка домов с печами, то мы поймем что крымские леса еще не так изведены, как следовало бы ожидать, и если этого не случилось, то лишь потому что большинство их перешло в руки единоличных хозяев.
|
| |
| |
|
|
|
|
